что в комнате Яны зажжется свет и я увижу частичку ее жизни вне школы. Но все окна оставались темными.
– Дворцовая, 42, – сказала я. Водитель тронулся.
Он свернул на кольцевую дорогу, подальше от городских огней. В темном воздухе такси, рассеивая пьяный туман моего сознания, слова Карины вспыхнули, как неоновая вывеска: "Ты продажная, как и вся твоя семья". Сказала ли она это, чтобы отомстить мне, или кто-то промыл ей мозги? Дедушка говорит, что число ненавистников растет. Неужели они начали прорабатывать школы? Как же меня бесит, когда люди повторяют чушь один за другим, как гребаные попугаи (даже не пытаясь понять правду своими крошечными попугайскими мозгами).
5. Машины и Шрамы
Суббота
9 октября 1999
22 дня до областного конкурса
6:55 Я проспала.
Когда я открыла глаза, события прошлой ночи начали кипеть и шипеть в моем мозгу, как сода в уксусной кислоте. Вечерок оказался так себе. Во-первых, я узнала что враги нашей семьи промывают мозги моим одноклассникам, во-торых я начала подозревать что Яна тусуется со мной ради денег. И в третьих, что ранило больнее всего, загадочный незнакомец выбрал не меня.
Данил…
Я упустила его. Я больше никогда не услышу его глубокий бархатный голос; не поймаю его лукавую улыбку. Его окольцованные пальцы никогда не коснуться моей щеки, посылая электрические разряды по всему телу. Его мир не станет моим.
Внутри все сжалось.
Я обняла подушку обеими руками и промокнула шелковой тканью наволочки свои жалкие слезы. Вставать с кровати не было ни сил, ни желания.
7:00 Из коридора послышался Дедушкин хриплый бас, напевающий “Девочка Пай, мальчик Жиган”. Каждое слово как удар отбойного молотка раскалывало мой череп. Я накрылась подушкой, чтобы хоть как то заглушить этот шум.
Проходя мимо Борис Николаевич заметил что я все еще лежу в кровати. Он врубил свет в моей комнате и загорланил другую песню: “Вставай сртана народная…”
– Дедушка, хватит! – я перебила его, откидывая подушку. – Я заболела. В школу не еду.
– Заболела? Значит вечеринка прошла хорошо? – Спросил он и одним махом раскрыл шторы.
– Ничего хорошего, – сказала я, пряча голову под одеяло.
– Алёнушка! – сказал он, присев на кровать рядом. – Или ты едешь с нами в школу, или тебе придется провести весь день со своей рыдающей матерью.
Я откинула одеяло. – Что с ней опять случилось?
– Разве ей нужна причина чтобы порыдать? Жду тебя в машине через пять минут. – Сказав это Дедушка положил на мою тумбочку две таблетки.
Я закинула лекарсто в рот и разжевала. Вязкая кашица быстро всосалась в кровь и мой мозг резко перестал кипеть. Постепенно мое существование обрело прежний смысл, а мысли аккуратно выстроились вокруг главной цели моей жизни – победить в конкурсе Сверхновая Звезда.
Суббота была днем свободной формы, так что я не стала переживать
