документами крупнейшей компании-производителя домашних станций виртуальной реальности, и запиливает ее на одну из своих пиратских флешек, так как является противником авторского права, а так же уверен, что любое художественное произведение должно быть общественным достоянием.
В конце предисловия к «Анталогии воображаемых миров К-48», текстом разворачивающегося на фоне рассветного неба, стояло имя Берабер, но Амьет Олсун не был уверен, действительно ли это имя криптохакера, создавшего флешку, или это уже началась «Антология», и вся история – часть придумки художника К-48.
2. Узоры
Василий Меркурьев работал дизайнером тканей, потому как идея узора увлекала его, сколько он себя помнил. Еще в раннем детстве, закрывая глаза перед тем, как заснуть, он представлял себе бесконечность. Это созерцание уводило его во все уменьшающиеся миры клеток, атомов, кварков, или, наоборот, в расширяющиеся – звездных систем, галактик, вселенных, и строение их, куда бы ни был обращен его взор, всегда разворачивалось в итоге идентичным умозрительным узором.
С юных лет он увлекся астрономией, потому что в его фамилии – Меркурьев – виделась ему прямая отсылка к гордому имени планеты Меркурий. По окончании школы он не стал связывать себя точными науками, а поступил в Художественную Академию на отделение промышленного и текстильного дизайна, где мог с оправданной бесконечностью множить, фиксировать и воплощать узоры. Молодость его срослась со становлением интернета, а так как Вася был парень задумчивый и нелюдимый, довольно устойчиво им овладел youtube. Тысячи и миллионы знаний, скрытых доселе, открывала ему виртуальная труба. Путешествие сквозь факты и выдумки было похоже на купание в инфореке – можно было плыть по течению, поддаваясь на мягкие подталкивания рекомендаций, или против течения, выбирая самые неподходящие продолжения и темы, по недосмотру предложенные роботом в плейлист, а можно было и вовсе переходить реку, задавая ему все новые и новые вопросы: космос, планеты, узоры, система, бесконечность, тайна. В итоге Василий так воспитал своего контент-робота, что тот начал подкидывать ему все более таинственный и дикий материал. Вася столкнулся с плотным потоком всевозможных конспирологических теорий. Ему казалось, что он вглядывается сквозь тусклое стекло в огромный космос данных из прошлого, и что он способен прояснить, протереть то самое окошко, которое прольет свет на мироздание. Шумеры, египтяне, Великая Тартария, майанцы, всемирный потоп – все эти фрагменты информации, обсосанные и так и эдак, составлялись в причудливые узоры в его персональном сознании. Какие-то теории, вроде плоской земли или масонского заговора, отвергались по причине своей неорганичности или неэстетичности – потому как Василия, прежде всего, интересовала красота и стройность теоретических построений, а вовсе не реалистичность или историчность. К слову сказать, реальность для Василия представлялась чем-то эфемерным,
