мимо Ванессу. Пол был удивлен, что он узнал ее, ведь сейчас она выглядела совсем по-другому.
– Да, это доктор Ванесса Марвуд. Я пригласил ее помочь в расследовании. Сейчас она судебный энтомолог.
Артур перевел взгляд на Пола.
– В такую жару мне не нужен судебный энтомолог, чтобы понять, что мой мальчик наверняка мертв уже день или два. Об этом мне говорят мясные мухи, вьющиеся у него вокруг головы. Этих грязных тварей привлекают посмертные газы, которые уже начинают скапливаться у него внутри.
Пол нахмурился. Хотя, наверное, так и должен воспринимать смерть любитель и знаток насекомых.
– Так вы видели тело своего сына?
– Ну конечно же, видел!
– Когда это было?
– А это важно?
– Сейчас все может быть важно.
Старик сделал глубокий прерывистый вдох.
– Я слышал, как Деймон разговаривал по телефону с полицией. И попросил сиделку выкатить меня отсюда. Мне надо было самому в этом убедиться.
– Понятно… Можете сказать, когда вы в последний раз видели своего сына живым?
– В субботу вечером, перед сном. Он, как обычно, был пьян.
– Насколько я понимаю, ужинали вы вон там? – Пол посмотрел на большую столовую, видневшуюся за стеклянными дверями, ведущими в дом.
– Да, верно.
– Каким он вам тогда показался?
– Таким же, как и всегда.
– То есть по вечерам он всегда был пьян, на что вы только что прозрачно намекнули?
Артур пристально посмотрел на Пола.
– Ты и сам отлично знаешь ответ на этот вопрос. В последние годы у моего сына были серьезные проблемы с алкоголем, и я полагаю, что именно эта прискорбная зависимость и стала причиной его безвременной кончины.
– Почему вы так считаете?
– Мы с тобой оба знаем, как алкоголь влияет на нейромедиаторные системы мозга и, в частности, на гамма-аминомасляную кислоту.
Пол этого не знал, но как раз поэтому Артур и вещал сейчас как университетский профессор: все это было частью игры во имя демонстрации его интеллектуального превосходства, которую он всегда обожал.
– Не говоря уже о том, – продолжал старик, – что неумеренное употребление алкоголя расстраивает функционирование префронтальной коры и подавляет мозжечковую миндалину, что приводит к резкому снижению функции торможения и повышает склонность к рискованному поведению.
Весьма оберлиновский способ сказать: «Выпивший человек не ведает, что творит».
– Я в курсе, – ответил Пол. – Но обстоятельства смерти вашего сына и ряд прочих обстоятельств не позволяют мне предположить, что это был тот случай, когда ваш сын попросту перебрал и влип в какие-то неприятности.
– О, я уверен, что всяких теорий у тебя в избытке, – сказал Артур, отмахнувшись. – В конце концов, главное, чтобы полиция всегда казалась важной и при
