повсюду элементами одежды, пустыми бутылками и разными подозрительными приспособлениями для приема легких наркотических веществ в виде дыма. Бурбуляторы или как-то так? Кроме того, в углу немалого помещения, в котором мной было обнаружено несколько спящих полуодетых тел, стояло натуральное кресло из кабинета гинеколога, на которое Тарасова сделала большие глаза. Я лишь, пренебрежительно фыркнув, потыкал ей пальцем в аккуратно сложенный на подоконнике набор татуировщика с машинкой, но девушка ничего не поняла.
Неформалы устроились очень даже роскошно, у них тут даже своя душевая с туалетом была, плюс закуток, на котором тарахтели два старых холодильника и стояли банки с кипятильниками. Эдакое полностью обжитое логово, где хочешь туси, а хочешь живи, в случае чего. Причем, подметил многоопытный глаз, если нивелировать следы прошедшего кутилова, то становится понятно – тут поддерживают порядок. Относительный, конечно, но более чем приемлемый.
Теперь осталось только нивелировать последствия моей осторожности помешать расцвести большой орочьей любви. Проще говоря – добиться контакта, не подняв панику среди мирно спящего населения.
Натуральный бешеный рёв люто заклокотавшего унитаза оказался чересчур внезапным событием, от которого Тарасова, письнув, кажется, в штаны, моментально оказалась у меня на руках, хватаясь за шею. Делать было нечего, пришлось подхватывать её под поясницу и коленки, чтобы она своими когтищами не распустила мой новый костюм на ленточки.
Из сортира в полутьму общего зала вышла знакомая юная гоблинша в длинной майке, отчаянно зевающая во весь свой немаленький рот, тихо бренчащая скопищем железных украшений на раскидистых ушах. Ну и, конечно же, увидела меня в плаще, молча стоящего посреди полутемного зала. С девичьей фигуркой на руках.
– Пацаныыы!!! – тут же завыла она, – У нас бабу воруют!!
Переполох поднялся, но очень вялый. За исключением орущей гоблинши большинство остальных находилось в состоянии «убейте меня нежно», так что пока павшие и пытающиеся подняться тупили, задавая наводящие вопросы, я, перехватив мартышкой сидящую у меня на шее девушку под компактную (и, слава яйцам, сухую) жопку, подошел ко входу, включив свет. Это событие «выключило» сирену в виде гоблинши, но та не нашла ничего умнее, как громогласно заявить:
– Спокойно, у нас вампир! Он с собой принес!
Вот от этого заявления большинство присутствующих проявило куда большую активность! Настолько, что я уже просто не смог сдержать свою вредную натуру, а, слегка тряхнув Тарасовой, победно заявил:
– А принес я еще одного вампира!
Глава 3. Серые линии
Казалось бы, какую информацию можно почерпнуть в компании молодых разумных, страдающих своей молодежной фигней? А именно убивающих время, бухающих, немного занимающихся перекрестным опылением, расслабляющимся под легкую дурь и вообще несерьезным до потери пульса?
Я вам отвечу так –
