сказал, – понимающе хлопая по плечу, поддержал его Стивен и громко предложил, – А станцевать можно и по-канадски. Мы ведь уважаем свадебные традиции всех стран.
Вик благодарно подмигнул Стивену, и не успела Саманта глазом моргнуть, как уже сидела на стуле, а Вик, опустившись на колено, надевал подвязку на стройную ножку, одновременно нежно ее поглаживая. А затем под поощрительные выкрики он три раза поцеловал девушку и повел ее в танец.
– Ну, тогда мы тоже поддержим польские традиции, да, дорогой? – с улыбкой спросила мужа Тэсс, и уже через мгновение обладателем «счастливой» подвязки стал Алан, а букет оказался в руках Лаки.
Но Алан не стал надевать подвязку, не желая демонстрировать посторонним восхитительные ножки Лаки. Он надел подвязку на свою руку и тихо прошептал девушке на ушко пару слов, смысл которых по ее вспыхнувшему лицу стал понятным всем, что вызвало новые шутливые замечания гостей. И, наслаждаясь смущением Лаки, Алан вновь с удовольствием закружился с ней в танце.
После танцев свидетелей, закончившихся поцелуями, под романтическую балладу о любви были разрезаны свадебные торты, и братья Маклафлины со своими женами покинули торжество, не забыв прихватить бутылки, перевязанные бантами.
22. На границе Заповедного леса
Через полтора часа они были почти на месте. Время в дороге пролетело незаметно. Лаки выступила для Алана в роле гида и рассказала ему историю Белфаста, по окраинам которого они промчались, устремляясь дальше на север. Вик хранил гробовое молчание, всем видом подчеркивая свое негативное отношение к поездке.
Но когда они достигли внушительного указателя «Частное владение. Проезд запрещен» и шлагбаума, перегородившего дорогу, и свернув в сторону, покатили по грунтовой дороге вдоль высокого трехметрового бетонного забора, нескончаемой лентой уходившего вдаль, Вик не выдержал и иронично предложил сестре, – Расскажи ему лучше историю Дармунда, чтобы он убедился, каких «радостей» жизни не вкусил. Да, приятель, тебе чертовски повезло, что твой папаша отдал тебя Антэну, а не Бирну, и ты рос на свободе, а не отбывал срок в нашем любимом Дармунде, мимо которого мы сейчас как раз проезжаем, – и он махнул в сторону бетонной стены.
– Зачем ты так говоришь? – упрекнула его Лаки, – Дармунд девять лет был для нас домом, и не так уже плохо тебе жилось в нем.
– Мне-то жилось в нем отлично, особенно в сравнении с первыми пятнадцатью годами жизни, проведенными, считай, что на обочине судьбы, – охотно согласился Вик, – Но у Алана не было бы такой райской жизни. Бирн из него бы все соки выпил.
– Да, ладно, не наговаривай на Бирна зря. Из Стивена же он не выпил. Да и тебя особо не притеснял, хотя, как я теперь понимаю, он сразу понял, что ты мафар, не зря же все эти годы называл тебя мафарским отродьем. Но, тем не менее, ты жив и здоров. И больше, чем простые ругательства, причем
