Подслушала его разговор и, возможно, была замечена. Убить меня он не мог, так как я бы возродилась, поэтому Генерал велел бойцам дать мне препарат и спрятать в пещере в надежде, что меня никто не найдет. Так я бы заснула навечно. Приказ был письменный, с указанием уничтожить его после прочтения. Бойцы прочитали его уже в лесу и, завершив задание, при выходе забыли бы о нем. Но Монти решил не следовать приказу и спрятал меня в этом доме с едой и водой. Он сказал бойцам, что сделает все сам. Попросил меня его укусить, чтобы он смог вспомнить обо мне и помочь, когда сможет вывести моего ребенка в безопасное место. На столе в своем доме он оставил себе подсказку, понятную только ему. Сказал ждать его здесь, он что-нибудь придумает, – объяснила Алина.
– Слюна оборотня не дает ране заживать долго, рана постоянно ноет. Запах оставшихся там ДНК позволяет таханцам учуять своего обидчика и пойти по его следу, – добавил Монти. – Когда мы вышли из леса, я и бойцы все забыли, но я заметил рану на плече. Я понял, что произошло что-то серьезное, и пытался вспомнить, почему мы вышли без Алины и почему у меня рана от нее. Друзья не кусают без причины. Я хотел вернуться за ней, ведь только я мог разобраться. Подсказка на столе дала мне понять, что я доверил ей тайну своего убежища не просто так, значит, я ее здесь спрятал.
Алина посмотрела на Монти с нежностью:
– Я знала, что могу доверять Монти, и понимала, что если не последую его плану, Генерал найдет другой способ меня уничтожить, и тогда пострадает мой сын. Нужно было пожертвовать собой, пока Монти не придумает, как нас обезопасить. Ты спрятал моего мальчика? У тебя есть план, раз ты здесь? – Алина обратила взгляд на меня.
– Твой сын с нами и в полной безопасности, – сообщил Монти, игнорируя ответа на второй вопрос.
– А план? – уточнила Алина, поскольку это было ее главной заботой. От этого зависело благополучие ее сына.
– Думаю наш путь будет долог, мы должны заслужить доверие Алтаря и быть полезными этому миру, – ответил тихо тот.
Я решила сменить тему и спросить ее о том, что меня действительно волновало:
– Было рискованно ждать, – заметила я с грустью. – Монти мог долго разбираться в ситуации.
– У меня не было выбора, только надежда, – ответила Алина, слегка всхлипывая.
– Я правильно понимаю, ты, как и Монти, из тех, кто жил в этом мире до его изменения? – спросила я, и она кивнула.
– Нас создали темные боги. Но прошло много веков, и мы не хотим быть изгоями этого мира. Когда мы служили темным богам, был Темный век, затем война, Мрачные века, и потом наступил Игровой век. Нам стали доступны школы, библиотеки и многое другое. За двадцать пять лет мы эволюционировали. Те, кто не смог, не прошли Алтарь; боги оставили их в обличии волков или змей навсегда, с одной жизнью, как у всех животных здесь.
Это как раз то, о чем говорил Монти: у животных нет профиля, только обозначение, они не игроки. Разумные расы имеют игровой профиль и возможности, а животные – просто животные, не возрождаются после смерти.
