автомата находился как раз на уровне головы водителя, что сейчас сидел за рулём грузовика. И хоть фара горела у него одна, в её мутном свете ясно был виден автомат и моя угрюмая фигура. Но, судя по той скорости, что набирал грузовик, останавливаться он не собирался, а я не собирался отскакивать.
Патрон уже давно находился в патроннике, а во мне буквально клокотали злость и ярость. Лёгкий автомат несколько раз дёрнулся у меня в руках, и лобовое стекло грузовика разлетелось на мелкие осколки. Целился я в верхнюю часть, и пули не задели водителя, прострелив крышу кабины.
Визжа тормозами, грузовик пошёл юзом и, медленно заваливаясь на бок, опрокинулся. Мы еле успели отскочить от бешеного грузовика, как он, скрежеща корпусом, проехался по шоссе и замер ровно посередине.
– Твою же мать!
«Грёбанный я идиот! Грёбанные негры-водятлы, грёбанное Сомали, грёбанная жизнь, грёбаная тюрьма!» – и ещё три десятка названий с эпитетом грёбанные сорвалось с моего языка после констатации самого факта ДТП. Движение оказалось почти полностью перекрытым, и от этого только было хуже. Но в любом минусе всегда есть и плюс. Это аксиома, не требующая доказательств. Для кого-то темнота – это ужас, а для кого-то друг…
Подбежав к кабине грузовика, я столкнулся взглядом с насмерть перепуганным водителем. По его виду трудно сказать, насколько он пострадал, крови на лице не заметно, да и вообще видно, что он ещё легко отделался.
– Сиди внутри и не высовывайся, кто бы тут ни проехал, понял? – и я сунул ему под нос дульный срез автомата. – Чуешь, чем пахнет?
Для меня ствол пах порохом, а для водителя – смертью. Он усиленно закивал головой, не в силах вымолвить и слова.
– О’кей! – и я исчез в темноте.
Первый раз я не пожалел, что негр, потому как разглядеть меня в чернильной ночной мгле было нелегко. Лишь грязно-серые штаны выделялись на общем фоне. Отскочив в сторону, я стал ждать подходящую машину, чтобы уехать на ней.
Грузовик упал так, что проехать по одной полосе всё же можно, пусть и зацепив обочину. Лёжа в темноте, мы провожали взглядами редкие машины со стороны города. Всего их проехало две, и обе едва ли не разваливались, а мне нужна помощнее и получше, чем этот автохлам.
Машины на секунду притормаживали и, разглядев опрокинутый грузовик, объезжали его, прибавляя скорость. Никто не хотел связываться, а я не хотел останавливать их. Пусть едут куда хотели, а вот первая, что будет ехать в город, станет моей добычей. Щёлкнув предохранителем, я уставился в темноту.
Через пять минут я, наконец, увидел долгожданные огоньки автомобиля, приближающиеся со стороны тюрьмы. «Пора!» – решил я для себя и выскочил на дорогу.
***
Изабелла Кларкс, выпятив пухлые губы, крепко держалась за руль автомобиля, который взяла напрокат в американском посольстве. Залетавший в приоткрытое окно ветер трепал короткие обесцвеченные волосы высокой длинноногой блондинки. Она возвращалась с пляжа
