Франсуа, пока мы бежали по мосту к нужной платформе— Мой отец работал машинистом и часто брал меня с собой.
«Не мог чистокровный маг водить поезда», – тут же мелькнула в голове мысль и захотелось подальше отстраниться от журналиста. Значит, магия досталась чтецу от матери. Все обаяние Франсуа исчезло для меня напрочь, когда я подумала о том, что он полукровка. С детства мои родители внушали мне, что настоящие маги – только чистокровные, остальные —подделка.
– Мадемуазель, вы отстаете, – воскликнул Франсуа и, взяв меня под руку, потянул за собой. Я меньше всего хотела принимать помощь от полукровки. Придется терпеть чтеца до Парижа… Я не удержалась и презрительно хмыкнула. Хуже полукровки – чистокровная магичка, которая добровольно связывала жизнь с человеком. Так говорил крестный, а ему я верила.
На поезд мы успели за минуту до того, как раздался гудок. Проводник, статный мужчина в круглых очках, проверял наши билеты уже в тамбуре, когда я заметила за окном двоих искателей. Двери поезда закрылись, он медленно тронулся с места и в этот момент на почти пустой перрон вбежали жандармы. Маги бросились вслед за поездом, но тут же отстали, поняв всю тщетность своей попытки. Я же ощутила внутри нарастающий страх. Ах, если бы мы опоздали или жандармы успели бы на поезд? Представить страшно. Я даже не сомневалась в том, что это были мои преследователи. На ранний поезд до столицы оказалось совсем немного пассажиров из Тулузы. Я могла не обратить внимание на искателей, если бы отправилась в столицу Франции позже. Скоро на перроне соберется столько людей, что легко можно потеряться.
– Мадемуазель Сильвия— услышала, как тихо позвал меня Франсуа. – Кого вы там увидели? Или передумали уезжать?
Я повернулась к чтецу, его темные глаза внимательно следили за мной.
– Вам нехорошо? Вы очень бледны, – забеспокоился журналист.
– Может, воды? – участливо поинтересовался проводник.
– Да… если можно, – охрипшим голосом попросила я. В голове пронеслась мысль, что искатели потеряли мой след в доме крестного. Скорее всего, жандармы отправились на вокзал, чтобы перекрыть мне путь к бегству, да немного не успели. Если они расспросят оставшихся провожатых на перроне людей, то кто-нибудь обязательно вспомнит блондинку в черной вязаной кофте и широких брюках. Тогда в Париже меня будет встречать отряд жандармов. Что же делать? Лучше сойти раньше. Лимож – это слишком далеко, а из Вьерзона я смогу…
– Мадемуазель, – громко сказал проводник и, вздрогнув, я подняла на него взгляд. – Не хотел вас напугать, но когда я позвал вас первый раз, вы не услышали.
– Спасибо и… простите, – прошептала я, взяв из рук мужчины железную кружку. Во рту все пересохло от страха, и я с большим удовольствием выпила воду. Франсуа все это время молча наблюдал за мной, слегка нахмурившись.
– В поезде есть ресторан, если вдруг проголодаетесь. Очень советую овсяную кашу, – улыбнулся проводник
