style="font-size:15px;"> Съезжая с очередного моста, автобус подскочил на кочке и выдернул Нину из воспоминаний. Она огляделась по сторонам, осознавая, что успела обрасти попутчиками. На сиденье перед ней читал газету бородатый старичок. Справа через проход полная женщина задумчиво пересчитывала петли будущего шарфа на спицах. Перед ней мама неугомонных мальчишек тщетно пыталась разнять схлестнувшихся в битве сыновей.
– Мальчики, ну хватит, – обреченно умоляла она своих чад. – Будете шуметь, водитель нас высадит.
Мальчикам было плевать. Нина усмехнулась и вновь уставилась в окно. Мысли сразу же вернулись в прежнее русло.
Началом конца стал день отъезда Нины на четырехнедельные курсы живописи в столичной школе искусств. В то утро она прощалась на перроне с вечно лохматой Элей. Кулон с совой больно уперся Нине в грудь, когда сестра стиснула ее в объятиях и завопила в самое ухо, перекрикивая гудок уходящего поезда:
– Привези мне лавандовые печеньки из кондитерской, о которой я тебе говорила! И забеги в книжный рядом с вокзалом, выбери мне детектив с самой бредовой аннотацией. Позвони Федьке, он сказал, что нашел в архиве какого-то кинотеатра афишу «Бала вампиров». Сюда не тащи, помнешь еще. Оставь в квартире, – наставляла она.
Нина кивала и пыталась высвободиться из ее цепких объятий.
– Звони каждый день, утром или вечером, перед сном. И всегда носи в сумке что-нибудь съестное, чтобы в любой момент могла покормить бездомное животное.
– Фу, мерзость какая, – поморщилась Тоня, со всеми провожавшая старшую сестру. – Оно же протухнет и все жиром заляпает.
– Если Нинка не додумается в сумку отбивную кинуть, то не заляпает и не протухнет, – приобняла Эля Тоню за плечи.
– Разберусь, – Нина запрыгнула на подножку вагона и помахала отцу и мачехе, стоявшим позади всех. – Ты, главное, не забудь Альфа через неделю в клинику на прививку сводить. Передай его Соне, а она там сама разберется, что с ним делать.
Поезд начал движение, и оставшиеся на перроне пять человек разом подняли в воздух руки.
– Пока! Люблю вас, – послала Нина воздушный поцелуй. – Чтобы скучали по мне и не вздумали без меня веселиться!
Эля показала язык, и глаза за толстыми стеклами очков блеснули от слез. Она приобняла за плечи двойняшек и притянула к себе. Это был последний раз, когда Нина видела старшую сестру.
Нина обернулась на вопящих мальчишек, которых мама все так же безуспешно пыталась призвать к порядку. Вдоль позвоночника пробежал холодок.
«Близнецы?» – она прищурилась и, разглядев неочевидные на первый взгляд различия, выдохнула. Расслабленно откинулась на спинку сиденья и посмотрела на свои ногти, покрытые потрескавшимся зеленым лаком.
– Скоро голову перестанешь мыть, растяпа, – пожурила она себя и, зажав ладони между коленей – с глаз долой, – вновь уставилась в окно, за которым набирал силу новый день. Вдоль дороги росли платаны и кутались в одеяло
