соответствовала, с другой стороны, его значительно возросшая мобильность. Сначала это объяснялось чисто технически – как результат более эффективной интеграции денежных и финансовых рынков. Трансфер денежных средств обратно из колоний, который еще в конце XVIII века представлял существенную практическую проблему для британцев в Индии, становился в XIX веке с развитием международных платежных средств все более простым. Становление лондонского Сити в качестве центра мирового рынка капитала и центров второго эшелона в Европе, Северной Америке, а в конце XIX века и в Азии уплотняло эти сети. Британские, а за ними все больше и другие банки и страховые компании предлагали финансовые услуги по всему миру. После 1870 года капитализм открыл для себя инструмент экспорта капитала, или, другими словами, трансконтинентальных инвестиций. Правда, долгое время это оставалось британской спецификой. В то же время наряду с временны́ми рамками амортизации капитала или погашения долгов расширялись и пространственные горизонты планирования. Оно совершалось не только на более отдаленное будущее, но и на более дальние дистанции. Текстильная промышленность Европы должна была заранее обеспечить поставки сырья издалека. Электроиндустрия вообще возникла лишь благодаря техническим требованиям телеграфирования на дальние дистанции и продавала свои изделия с самого начала по всему миру. Понятие «глобальный капитализм» стоит приберечь для эпохи после 1945 или даже 1970 года, но к 1913 году в разных странах уже сложился капитализм с глобальным радиусом действия. Индустриализация – в ее совершенно конкретном понимании как создания механизированного фабричного производства с использованием привязанных локально энергоносителей – имела свою специфику в каждом отдельном случае. Капитализм же XIX века следует понимать как экономический порядок, который по мере своего развития предоставлял все больше возможностей для включения локального предпринимательства в крупномасштабные, а в перспективе и глобальные сети взаимодействия.
XIII. Труд: Физические основы культуры
Издавна большинство людей работало114. Те из взрослого населения, кто этого не делал, в любом обществе относились к меньшинству: больные, увечные или, в удачном варианте, представители редких праздных элит, которые не занимались даже военным ремеслом или отправлением религиозных обрядов. Поскольку труд существует в бесконечных вариациях и соотношениях, сказать о нем нечто общее гораздо сложнее, чем о более высокоорганизованных системах – таких, как «индустрия» или «капитализм». Историей труда может быть лишь история его типовых условий, а при особенно благоприятной ситуации с данными, возможно, также история трудовой нагрузки и распределения труда между полами115. Если рассматривать труд не в качестве абстрактной категории, а как аспект конкретных жизненных обстоятельств, то мы получим бесчисленное множество разнообразных сфер труда. В таком особом
Многие идеи этой главы развиты в работе:
См. главу V данной книги.
