крестик – эти званы.
Пришла игра, и в детских ручках зверь.
Собрались гости, сели очень чинно,
и первый тост, за крестик на цепи.
И крестный – это все – таки мужчина,
и крестная в семейной есть цепи.
Туда – сюда. Все скромно и спокойно.
Еще часок – и громче голоса,
и вот уже фужер один расколот,
и над столом из рук одни леса.
Все пили, ели. С рокотом – курили.
Смеялись гости. Мусор возрастал.
От чистоты остались лишь руины.
'За крестницу!' – последний тост настал.
26 сентября 2002
Желтые гривы
Желтые гривы роскошных лесов
ждут завороженно пристальных взглядов.
Жесткие игры закрыть на засов,
жизнь защитить и леса от проклятий.
Жадно хватаешь от жизни ты все:
жирный кусок уходящих мгновений,
женщину ту, что ты любишь еще.
Жаркие взгляды – любовные звенья.
Желтые гривы на женских плечах
ждут теплой ночи с лесным вдохновением,
жарко искрятся от чувственных чар,
жухло колышутся – сказочный веер.
Жизнь – это сказка, истома судьбы,
жаркие дни очень часто мгновенны.
Жалюзи леса видны без листвы.
Женское счастье всегда переменно.
Жесткие игры – семейный дуэт,
желтой стезею уходят с экрана.
Желтые гривы исчезли, их нет.
Желтое солнце встает только рано.
2002
Жгучий Брюнет
Жгучий брюнет, как гимнаст очень гибкий,
в осень идет, раздвигая листву.
Он подчинил тренажеры и гири,
а вот теперь он поднимет и ту.
Где она? Где? За каким поворотом?
Мощно шагает красивый атлет.
Может, он выпил зелье с приворотом,
или травинок насыпали в след?
Желтые гривы лесных великанов
он зацепил своим торсом, и вдруг:
Вот она милая! Встал истуканом.
И отступили деревья за круг.
Медленно, медленно встретились пальцы.
Искорка взгляда. Пьянящий покой.
Светлые волосы на руки пали,
словно коснулись до нервов рукой.
Жгучий брюнет приподнял. Закружился
лес вокруг них весь счастливый, хмельной.
Жгучий брюнет стал вдруг жадным до жизни,
в воздухе терпко запахло смолой.
Жгучие встречи, желтые гривы,
жадное счастье, жаркие, где Вы?
27 сентября 2002
***
Люблю идти не по течению,
всегда я
