исполнилось шестнадцать. Она была более чувственна, чем я в ее возрасте. Но ведь она не жила в такой изоляции от жизни, как я. Свежий воздух и солнце давали ей те жизненные силы, которых не получили в свое время я и разделявшие мое заточение братья и сестра. Хорошее питание, физические упражнения, прогулки на свежем воздухе, достаток… Она имела все самое лучшее. Нам в детстве досталось наихудшее.
Крис спросил, не собираемся ли мы стоять здесь весь день и ждать, пока проливной дождь не промочит нас насквозь. Он потянул меня за собой к дому, заражая своим оптимизмом.
Приближающиеся раскаты грома, мрачные черные тучи, пересекаемые зигзагами молний, подталкивали нас к дому, и шаг за шагом мы наконец подошли к главному входу Фоксворт-холла.
Я заметила некоторые детали, которых не было видно издалека. Пол портика был выложен изразцами трех оттенков красного цвета: причудливо чередуясь, изразцы образовали солнечный круг с лучами, подобный стеклянному кругу над двустворчатыми дверями входа. Эти два солнечных диска почему-то очень обрадовали меня. Раньше их здесь не было. Возможно, Крис и прав в своем оптимизме. А восстановленный дом все же отличается от старого, хоть и похож на него. Ведь даже две одинаковые снежинки на самом деле различны.
Я нахмурилась: но кто же заметит различие между двумя падающими снежинками?
– Прекрати выискивать разные мелочи, не надо портить себе настроение, Кэтрин. По твоему лицу и глазам я вижу, что ты так и ищешь, к чему бы придраться. Клянусь тебе честью, что мы останемся в этом доме только до тех пор, пока Барт не вступит в свои права, а потом улетим на Гавайи. Если на этот дом, пока мы в нем находимся, обрушится ураган или нахлынет приливная волна, то это случится только потому, что ты ожидаешь чего-то плохого.
Слова Криса заставили меня улыбнуться.
– Не забывай, что есть еще и вулканы. Они могут залить нас горячей лавой.
Он засмеялся и шутливо шлепнул меня по заду:
– Прекрати! Ну пожалуйста! Десятого августа мы уже сможем сесть в самолет. Но сто против одного, что ты и там будешь беспокоиться о Джори, о Барте, думать, что делает Барт один в этом доме.
Только сейчас я вспомнила, что Барт упоминал о каком-то сюрпризе, который ожидает нас в Фоксворт-холле. Когда он говорил об этом, то как-то странно глядел на меня.
– Мама, ты будешь поражена, когда увидишь… – Он замолчал и неловко улыбнулся. – Я прилетал туда каждое лето, чтобы проверить, все ли в порядке, не разрушается ли дом от запустения и сырости. Я распорядился сделать интерьер таким, каким он был раньше, за исключением моего кабинета. Его я хочу отделать по-современному, установить необходимое мне электронное оборудование… Но ты, конечно, можешь кое-что изменить в обстановке, чтобы в доме стало уютнее.
Уютнее? Да разве там может быть уютно? Я знала, каково быть запертым в этом доме, проглоченным им и обманутым. Я вздрогнула от стука моих высоких каблуков, раздавшегося под сводом портика вслед за глухим звуком шагов Криса,
