быть, Вексли ошибался.
А если нет… По коже Камиллы пробежали мурашки. Если теперь подделка у кого-то другого…
Она выпрямила спину, пытаясь потянуть время.
– За ужином вы выпили столько, что это свалило бы даже слона, Вексли. Вы уверены, что правда не приказали ее перевесить?
Он наклонился ближе, дико вращая голубыми глазами.
– Нет уж. Вы ушли рано, ни с кем не попрощались. И Синтон исчез таким же загадочным образом. Потом я просыпаюсь, а картины нет. Если вы с ним не были в сговоре, тогда интересно, что случилось с леди Кэтрин? Что ее муж скажет о таком неподобающем поведении, о таких интригах? Особенно если об этом заговорит весь город. Сатирические листки обожают скандалы, Камилла.
– Леди Кэтрин ничего не знает о подделке, а вам не следует ей угрожать.
Камилла упрямо стояла на своем, хотя Вексли стоял к ней угрожающе близко.
– Я вернулась домой пораньше, и из-за этого я в чем-то виновата? А как насчет дюжины-другой гостей, которые еще оставались у вас? Вы не хуже меня знаете, что Харрингтон или Уолтерс были бы счастливы заполучить эту картину. Они понятия не имеют, что она ненастоящая. Вы действительно настолько их уважаете и уверены, что они не украли бы картину, будь у них такая возможность?
– Разве вы не говорили мне на этой же неделе, что хотите расторгнуть нашу договоренность? – не уступал он с пеной у рта. – Я, конечно, не детектив, Камилла, но это определенно звучит как мотив. И если вы в сговоре с Синтоном, вам придется чертовски дорого заплатить.
Быстро вскинув руку, он схватил ее за горло. Он не сжимал пальцы, но мрачная угроза была очевидна.
Оказавшись в ловушке, Камилла замерла.
Его взгляд скользнул по ее корсажу и остановился на пышной груди в утреннем платье. На одну жуткую секунду Камилле показалось, что он сейчас сорвет с нее одежду.
– Верните ее обратно до конца недели, а не то вам придет конец.
Колокольчик над дверью звякнул снова, предупреждая, что они больше не одни.
Дыхание Камиллы замерло в груди. Драгоценные секунды шли, но Вексли так ее и не отпустил. Напротив, его бледные глаза сверкали злобой. Он точно знал, чего она боится, и наслаждался этим.
Наконец Вексли выпрямился. Выражение его лица сменилось с яростного на лениво-безразличное. Он отошел в сторону, притворяясь, что восхищается картиной позади нее.
– Заверните ее и отправьте в Гретна-хаус, мисс Антониус. Все-таки она мне нравится, – продолжал он, пристально глядя на Камиллу. – Эти алые пятна напоминают мне кровь. Такие грубые. Мощные. Знаете, я всегда находил в сломанных предметах некую мрачную привлекательность.
Его способность так быстро менять маски вызывала беспокойство. Раньше Камилла за ним такого не замечала, и это ее встревожило.
– Конечно, милорд.
Она приняла эту уловку, хоть ее улыбка и была натянутой, поскольку напряжение между ними никуда не делось. Наконец Камилла перехватила взгляд посетителя, стоящего у двери:
