на наш городок.
– Просто дежурил?
– Со снайперской винтовкой, – сказал парень. – Но из меня плохой стрелок… – признался он. – Отдал другому – тому, кто стреляет лучше меня.
– Вражеские снайперы не беспокоили? – поинтересовался Салим.
– Иногда постреливают от «Сапфира» и от монастыря. Но стреляют они больше наугад.
Салим, вздернув манжет камуфляжной куртки, сверился с циферблатом часов.
– Четверть пятого, – сказал он. – До восхода солнца остается около часа…
– Верхушку горы и верхнюю часть склона будет видно уже совсем скоро, – сказал местный.
– Ну что ж, пора занять позицию.
Парень ухватился за канат – он явно собирался подняться на НП первым. Но второй мужчина в маске придержал его, по-дружески положив тяжелую руку на плечо.
– Спасибо, но дальше мы сами, – сказал Мусад. – А ты жди нас здесь.
После чего, предусмотрительно дернув за конец каната – надежно ли закреплен, – стал первым подниматься по нему к почти незаметной в скальном своде дыре.
Двое мужчин в масках оказались в скальной полости, высота которой составляет от полутора до двух метров. А вот сотрудник «Мухабарата» не стал подниматься вслед за ними. Ему велено выполнять все просьбы и пожелания Салима и Мусада, причем исполнять в точности и при этом не задавать лишних вопросов.
Силаев – он же Мусад – первым переместился к отверстию, которое по форме напоминает овал. Оно частично заложено камнями и плитками известняка, которые их предшественники скорее всего перетащили из другого конца пещеры. В этой сложенной из каменных плит перегородке имеются два отверстия, или бойницы. На полу лежат два матерчатых мешка, наполненных песком. Сверху – сложенные кипами старые солдатские одеяла, можно подложить под седалище или же набросить на плечи на манер пончо, если выдастся холодная ночь.
Всего в шаге от них, за этой частично закрывающей пролом искусственной стенкой, разверзается настоящая пропасть… Южный склон ущелья, тот, в одной из пещер которого они сейчас находятся, существенно ниже северного, высота которого в районе городка составляет два с небольшим километра. Но зато он более крут и обрывист; в этой – восточной – части Маалулы он напоминает отрезанный острым ножом почти вертикально сегмент головки альпийского дырчатого сыра, так называемого rat cheese. Сама же эта пещера, заканчивающаяся ведущей в обрыв полутораметровой дырой, находится на высоте примерно двухсот пятидесяти метров, если считать от подошвы южного склона…
Антон снял танкошлем с закрепленным на нем монокуляром ночной оптики. Стащил с коротко остриженной головы также и влажную от пота шлем-маску. Порывшись в кармашке укладки, извлек оттуда пачку гигиенических салфеток. Достал парочку, вытер мокрое лицо, затем протер кончики пальцев, торчащие из обрезанных перчаток. Надел запасную маску, сухую и чистую.
