слышать голоса. Непрерывное бормотание безумных голосов в озере призывало, каждую минуту требовало искать его. Руг. Руг!
Это стало необходимостью и страстью, ненавистным и желанным, отвратительным и насущным. Это был приказ, и они не могли не повиноваться. Спали они урывками и редко, питались баландой.
Ван Хвизен и его солдаты-киборги обращали в рабство туземцев из местных деревень, и с каждым днем им приходилось уходить все дальше в поисках новых пленников.
Руг! Это стало оружием и молитвой, а с какого-то момента фактически единственной причиной жить. Почти. Но не совсем. Потому что Кольт был не один. С ним был Шарол, с его теплой кожей и светлым смехом: они были товарищами. И сокровища достанутся им, и они отомстят. Надо только выждать.
Кольт был здесь не единственным землянином. Были и другие, а также марсиане, и люди с половины известных планет. Как они сюда попали, Кольт не знал. Это были отбросы со всей Солнечной системы, легко носимые по всему космосу. И каждый день он наблюдал, как они отдают свои жизни в этом болоте, и каждый погибал в муках, забитый или утонувший, и слышал, как нечто в болоте становится сильнее и кровожаднее, и слышал в своей голове призыв, становящийся все громче: Руг!
– Оно уже близко. – Голос Шарола звучал словно издалека. Они стояли на плавучей платформе, освещенные резкими бликами прожекторов. – Оно растет.
– Да, – ответил Кольт и повторил снова: – Да.
Руг!
Тело онемело. Три дня и три ночи подряд они ныряли с платформы в глубь болота. Поиск, прочесывание дна… Попасть на платформу было легко. Никто внизу долго не выдерживал.
Здесь они не были скованы цепями. Водолазы погружались непрерывно, Кольт еще никогда так не уставал. Никто не мог сбежать с платформы, в блеске прожекторов на фоне пирамид было видно все. Оставался один выход. И может быть, он с самого начала понимал это.
Он поправил маску на лице и нырнул головой вперед в воду, чувствуя, как Шарол, словно пуля, стремительно прыгнул вслед за ним. Они направились в самую глубь, освещая фонарями сумрачную мглу вод. Тут были и другие – маленькие подводные аппараты, голые венерианцы-водолазы, сети, крюки и веревки. А потом пошли мертвецы. Они были везде. Они плавали в облаке разлагающейся гнили, глядя на Кольта молочно-белыми глазами. Венерианцы, земляне и марсиане, каждый день жертвующие собой ради сумасшедшего бога на дне болота, ради Руга, с каждой новой смертью становящегося все сильнее.
Он был близко.
Кольт чувствовал этот безжалостный голодный зов. Как странно, что они так долго искали его, когда он находился там, рядом, посылая сигналы, как маяк, сводя с ума, входя в их сны? Кольт погружался все глубже и глубже, и мускулистое тело Шарола скользило рядом с ним легкими, плавными рывками. Количество утонувших ныряльщиков все увеличивалось.
Вот!
Наполовину погруженное в ил, в свете их фонарей мерцало огромное каменное изваяние: безумное лицо, похожее на ритуальную маску, с выбитыми в камне глубокими глазницами, слабо светящимися биолюминесцентными огоньками.
