миллионы кремней, костей, углей. Но все эти доказательства его былого существования говорят с нами только с помощью алхимии между разумом и воображением, в наших запутанных представлениях и концепциях, витиеватых теориях.
И вот создание висит на ниточке, как маятник, болтается между фактами и представлениями о нем, между близостью и чуждостью, между похожим и иным. Как мы, не как мы, как мы, не как мы… Бедное создание! Мягкая кукла в играх нашего сознания.
Но кем же все‑таки был этот чертов неандерталец? Для меня он как старый спутник, из тех, с которыми идешь плечом к плечу, но о которых толком ничего не знаешь. Много раз мне говорили, что он всего лишь нам подобный: наш любимый родственник, даже брат, жертва нашего расизма, нашей ксенофобии. Жертва своей небритой морды пещерного человека.
А действительно ли он был нам подобен? Хороший вопрос.
У меня складывается неприятное впечатление, что вместо того, чтобы, как этого можно было бы ожидать, научиться его понимать, пройдя с ним рядом длинный путь, мы постепенно слепили из него нашего двойника. Мы по‑другому не умеем, от одной лишь идеи, что могло существовать создание, осознающее себя и основательно отличающееся от людей, нас выворачивает и коробит. Поэтому мы снова и снова придумываем себе неандертальца, но не уточняем его образ. Мы, эгоисты, пытаемся его прилично одеть, но выходит пугало. Исчезновение неандертальца вынесло ему вечный приговор: вновь и вновь становиться в наших руках мертвой куклой. Виктор Франкенштейн был экспериментатором, авангардистом. Мы же замечательно научились создавать мертвых древних кукол.
Он, конечно, впечатляет и даже пугает, обряженный нами в яркие образы. Помните, иллюстраторы‑фантазеры рисовали его или как дикаря, что тащит самку за волосы, или в костюме и галстуке в метро?
Давайте вернемся к тем, кто «знает», кем был неандерталец. В научном сообществе идет грязная, страшная война. С одной стороны – те, кто считает, что неандерталец нам подобен. С другой стороны – те, кто думает, что это архаическое человечество и что его представители ниже нас по уровню ума. Ниже человека, почти как человек, но не человек…
Это не война идей, это идеологическая война, в которой обе стороны зашли в тупик и выходят из него только для того, чтобы снова упасть лицом в грязь: не в пещерную, к сожалению. Война в траншеях, где армию небритых солдат заменили одним небритым Homo pilosus.
Ну так кто же этот неандерталец, человек между природой и культурой или джентльмен из пещер?
Исследовать душу неандертальца
К какому борту ни пристань, наш сегодняшний портрет неандертальца или слишком ясный, очевидный, упрощенный, слишком чистый, чтобы быть серьезным, или полная мазня. Мы так хотели собрать его из кусочков трупов, а он убежал от нас. Ни как историческая или научная действительность, а как вымышленный и оживленный нами образ. Он бродит в нашем воображении,
