да, – словно сама себе сказала Авдотья. – Это он и есть. И говорит похоже, и рукой похоже делает, и пальцы у него артритные! Послушайте, вы… артист, что ли?
– Вы давно его знаете, этого дядю?
Она пожала плечами.
– Да всю жизнь! Он мне по наследству достался от дедушки с бабушкой. Да он во всех квартирах полы натирает, где паркет сохранился!.. Такие паркеты, как в этом доме, чистить непросто…
Сандро пытался из разрозненных деталей сложить картину.
Значит, Ник в свой первый приход сюда застал у дверей квартиры номер семь, вот этой самой, полотера. Полотер почему-то сказал ему, что живет здесь, а не приходит натирать полы, после чего позвонил в полицию и набрехал, что видел Сандро в ночь убийства.
…Нелепица какая-то. Просто полная и окончательная нелепица!..
– Как его фамилия, вашего полотера?
Авдотья посмотрела на Сандро.
– Я не знаю, – призналась она. – Я помню его с детства. Он всегда приходил перед праздниками – Новый год, Пасха, Троица и Покров. Так бабушка говорила, а дед говорил – к Первомаю, ко дню пролетарской революции!.. Мне и в голову не приходило спрашивать его фамилию…
– А где он живет?
Она пожала плечами.
– Хорошо, телефон. У вас наверняка есть его телефон! – настаивал Сандро.
Авдотья подумала, вышла и вернулась со старинной записной книжкой, пухлой и немного засаленной, и стала ее листать.
– Здесь у бабушки записаны все номера – портних, маникюрш, магазинов. Вот «Ковры» на Ленинском. Вот сторож из садоводства «Наука». Так, полотер, полотер… Вот он! Дядя Витася и номер!..
– Дядя Витася, – пробормотал Сандро.
Номер был городской, не мобильный. Очевидно, дядя Витася жил по старинке.
– Как вы его вызываете?
Авдотья пришла в раздражение.
– Звоню вот по этому номеру!.. Если забываю, он сам мне звонит!
– Когда в последний раз звонил?
– Да не помню я, что вы привязались?
– Я не привязался, – сказал Сандро. – Может, у него есть еще мобильный номер? И он записан в вашем телефоне?
Она отрицательно покачала головой, но потом все же взяла телефон, лежавший на полке, и пролистала записи.
– Нет, нет. Я всегда беру бабушкину книжку и набираю! А когда он сам звонит, определяется какой-то номер, я разговариваю, но номер не сохраняю.
Сандро никогда не отвечал на звонки с неизвестных номеров и мельком удивился, зачем же Авдотья отвечает, а вдруг звонят журналисты или какие-нибудь сумасшедшие поклонники, или, наоборот, хейтеры?..[4]
– И Милютину он тоже натирал паркет?
– Ну да.
– Так может, он его и прикончил?!
Авдотья посмотрела на него, кажется, с отвращением.
– Что вы несете, ей-богу!.. Дядя Витася ходит в этот дом десятилетиями! И вдруг – бац! – дай, думает, убью хозяина квартиры, посмотрю, что из этого выйдет!..
– А
Хейтеры – недоброжелатели, ненавистники (
