настаивала она.
– Лодка, и чтоб даже духу твоего не было рядом, – рявкнул он. – Готов поклясться всеми алесцийскими, гралийскими и ригоронскими богами. Нет большего счастья, не видеть тебя, не знать тебя.
Тенна кивнула и невесело уставилась в море. Нужно собраться с мыслями. Она младшая дочь в семье, она имела право на всё, любой каприз, любую прихоть. От неё не требовали больше, чем просто быть, просто жить. Все заботы тянули на себе мальчики, если они не справлялись, отец брал на себя ответственность. Если не справлялся и он, была Мама, которая могла… она могла всё. И что бы она сделала на её месте?
Не оказалась бы на её месте. Дальше?
Ударила бы веслом каторжника. Дальше?
Добила бы его. У неё бы рука не дрогнула. А если бы не вышло, она попыталась бы снова. Увы, дочери пошли не в мать. Решимости им не занимать, а вот с исполнением любой задумки вечная морока. У Папы также, он влипал во все скверные истории, но ему очень повезло всего один раз, он встретил Маму. Благодаря ей выжил и взял трон.
Тенна посмотрела на рудокопа и признала, ей так не повезло. Лучше бы она осталась с глухонемым Гасаром, чем с этим… шерстяным верзилой.
– Нужно вернуться в поселок, – шмыгнула носом алесцийка. – Я знаю, где находится сарай с вёслами и парусами. Там стража, сегодня дежурит дядька Грисс. Он старый и слеповатый, с ним можно договориться. Возьмём всё, что нужно, и вернёмся к лодкам.
Дейн сверкал глазами из-под длинной чёлки.
– Хм…
– Не хм… а большое спасибо, добрая фея, – отзывалась она.
– Ну, может и фея, со всем остальным я пока подожду. С голодухи такая покладистая стала?
Тенна только после его вопроса вспомнила, что с утра не взяла в рот ни крошки, если не считать грязной бороды беглого каторжника. И есть не хотела.
Разговоры утихли, мужчина и женщина погрузились в свои невесёлые мысли. Девушка изредка поглядывала в море, но морские боги были глухи к её мольбам. Мужчина устало прикрыл глаза, и замер в своей напряжённой неподвижности.
– Значит, дело было в Легоции, – делился воспоминаниями Аксил. – Был я молодой, глупый и немного красивый, волосы, как раз, после хлопкового поля ещё не отрасли. Стыдно даже раздеться перед кем.
– Ах ты ж, пакость блудливая! Ты зачем такое девочкам открываешь? – возмутилась Весерси.
– Да, не о том я. Самый праздник урожая, люди готовятся, пекут пироги к празднику. Суть праздника в том, чтобы начинить пирожок тайной начинкой, да так, чтобы было вкусно. Загадка, прямо скажем, с изюминкой. А мне так есть хотелось, что я возьми и скажи хозяину, дескать, всё в своей жизни попробовал, ничем не удивить. Он и взял меня с собой в помощники, ибо кто все начинки разгадает, тот и победитель праздника. Я вам прямо скажу, ничем не удивить меня было именно после этого дня.
Чтобы восполнить недостаток в волосах и понравиться местным женщинам, я сплёл большой венок из местных цветов. Знатный он получился, свежий, красивый. Это я уже после
