по локоть в зловонной пасти.
– Вся жизнь перед глазами пронеслась, – возбужденно прошептал Миротворец, приблизившись к Терезе.
Костоед с аппетитом зачавкал, перемалывая хрупкую косточку. Не имея возможности помочь себе руками, он запрокидывал голову, довольно жмурясь и капая слюнями на пол.
– Отвратительно, – прошептала Тереза.
Когда от кости ничего не осталось, костоед замер, прислонившись затылком к стене. Несколько минут он молчал и не шевелился.
У Терезы порядком устала рука, которой она удерживала костоеда от глупых поступков. Да и саламандра норовила сорваться с другой руки и пуститься во все тяжкие. Вокруг столько всего, что можно подчистую сжечь!
– Две стихии, – уличая момент затянувшегося молчания, прошептал Дикой. – Впечатляет.
– Чему ты удивляешься? – проворчала Тереза, во все глаза наблюдая за костоедом.
– Тому, что год назад ты не спалила бесов Лес Теней до последнего пня, – укоризненно пробурчал Дикой. – Могла же ведь. Почему ты раньше его не использовала?
– И как бы мы потом разгребали последствия? – проворчала она в ответ.
– Да это уже дело десятое, – не остался в долгу ангел.
– Не использовала, потому что боялась поджечь себя и сжечь свою жизнь, – нехотя призналась Тереза.
Костоед вышел из своего забытия. Как оказалось, не для того, о чем его просили.
– Косточку ангела хочу.
Дикой крякнул, возмущенно округлив глаза.
– На святое позарился, – выпалил он, инстинктивно пятясь назад.
– Всего одну, маленькую, хотя бы фалангу, – умасливал костоед, возясь под придавливающим его воздухом. – Они такие сладкие, вкусные. Сладкие косточки ангела.
– Слишком жирно будет, – взяв себя в руки, Дикой вытащил из ножен меч. – Не прекратишь, я из твоих костей себе ожерелье сделаю.
– Мои кости хрупки, – глухо засмеялся костоед. Опьяненный взгляд его блуждал по всей комнате. – Чтобы они были крепки, мне нужны чужие кости. Я соберу их, посажу в землю, они прорастут, а после станут мне друзьями. Они будут говорить со мной и служить мне добрую службу. А потом я их съем.
– Отвратительно, – в очередной раз поморщилась Тереза. – Костоед, отвечай на вопрос. Та кость, что ты съел, какую тайну в ней запечатали?
– Ангельскую кость, – все настырнее извивался костоед.
– У него крыша поехала? – недоуменно пробормотал Дикой.
Тереза осмелилась сделать шаг к костоеду и продемонстрировать жаркий огонь в непосредственной близи.
– Отвечай, – потребовала Гончая.
Костоед простонал, дернулся в сторону от жара.
Повеяло чем-то неизбежным и обреченным. Ей вдруг стало ясно, что эта попытка провалена. Последняя и единственная кость утонула в желудке костоеда, а сам костоед совершенно отчетливо обезумел. Если бы она могла предвидеть подобный исход, то попросила
