меня послали куда подальше. Вот пусть теперь им будет стыдно, а не мне».
– Это лучшее место, куда я мог тебя пристроить. У тебя есть практически всё. Зачем ты портишь себе жизнь? – снова обратился ко мне Костя.
Сижу в прежней позе, разглядываю царапинки на металлическом столе и молчу. Слишком много чести – разговаривать со всякими там предателями. Ничего он от меня не добьётся.
– Что ж ты такая трудная-то, Наташа? Как я смогу тебе помочь, если ты то бросаешься на меня, то молчишь?
И это не сработало.
«Ишь, помочь он захотел… – скептически фыркнуло моё внутреннее эго. – Нашёл доверчивую дурочку. Молчим. Делаем вид, что нам всё до фени и молчим…»
***
Этим же вечером меня доставили обратно в детский дом, только уже не на милицейском «козелке», а на Костиной иномарке.
Всю дорогу меня пытали. Ну, как пытали… И доканывали расспросами, и пытались разжалобить, и тяжко вздыхали. Всё тщетно. Я – крепкий орешек.
Перед тем как выпустить меня из машины, Костя сказал:
– Завтра я поговорю с директором, чтобы она не приставала к тебе. Но, пожалуйста, больше никакой самодеятельности! – от нажал на кнопку, и замок у дверцы автомобиля щёлкнул. – Всё, иди.
Наташу не нужно просить дважды. Секунда – и я выпорхнула прочь.
***
В комнате на меня налетел ураган по имени Таня.
– Преступница-то моя верну-у-улась! – повисла она на мне и чуть не сделала из живой преступницы неживую. – Фу, ты по помойкам что ли ползала? – Таня скривила лицо и с ужасом уставилась на свой халат. – Это я тебя такую ещё и обнимала! Фе!
– Ой, какие мы нежные! – ответила я и показала соседке язык.
Но Таня была права: запах – тот ещё. Самой бы смыть себя бомжатниковый душок, а потом – спать на чистой мягкой постельке! Не то после бессонной ночи и всех этих розысков и допросов я вымоталась. Все новости – завтра.
***
А днём, после школы, Таня сообщила мне очешуительную новость: малышку-Аришку поставили в очередь на операцию! Моё письмо попало куда нужно. Алёна Евгеньевна велела передать мне спасибо.
Ну, что я могу ещё сказать? Ура! Всё было не зря!
Глава 8. Первое свидание и голуби
Несмотря на то, что Костя поговорил с директрисой, Эверест сотворила мне подлянку чужими руками.
Мой поступок предали огласке перед всеми детьми. Эвелина Захаровна поставила меня лицом к товарищам по детдому и объявила, что из-за моего поступка никто не получит новогодних подарков. Провинилась я, а накажут всех. Это нам в назидание, чтобы не повадно было нарушать правила.
Сначала я насмешливо фыркнула: мол, Аришкино здоровье стоит куда дороже каких-то там безделушек. Но потом, после открытого порицания, Таня мне всё прояснила: подарки – это единственное, что скрашивает унылую сиротскую жизнь. Многие дети только и ждут дня рождения или Нового года, чтобы получить сюрприз. А я, гадина такая недальновидная, лишила сироток радости.
И
