n>Пролог
Начну свой рассказ с конца, а потом объясню, как докатилась до жизни такой.
Утро не было добрым. Первым, что я увидела, открыв глаза, был дрыхнущий на моём диване… нет, не Костя. Ибо муж у нас, как говорят, объелся всем известных фруктов и сдулся. Но об этом потом.
Герман Маркелов! В прошлом звезда школы и ванильная мечта всех девчонок. Красавчик с пластмассовой улыбкой, который гнобил меня, тыкал лицом в грязный сугроб и знатно попортил мне репутацию.
Только с тех пор прошло два с лишним года, и мы уже не школьники. Я – первокурсница в педагогическом университете, а Маркелов… он такой же неудачник, как ваша покорная рассказчица. Ибо из техникума и из дома его выгнали, а одним успехом у баб сыт не будешь.
Как этот кобелина драный оказался в моей постели, я и сама толком не помню. Вроде бы я шла с работы, мне поплохело, а он мимокрокодил… В общем, меня довели до дома, потом надавили на жалость, якобы бедному красавчику некуда пойти, мир несправедлив и тому подобное.
В маленькой квартирке-студии, где я жила с недавних пор, был только один диван. Как-то я не подумала об этом, когда соглашалась впустить страдальца к себе. Видимо, голова после вечерней смены в кафе совсем не варила.
Ах, какая же я дура, что сжалилась над Маркеловым! Он оттаял с улицы, освоился у меня дома… и активизировался, гад! Всю ночь не давал спать. Теперь мне белый свет не мил.
Тут ещё в дверь звонят. Дружок, мой верный гигант-пёс, громким «Вуф! Вуф!» возвестил о том, что нелёгкая принесла кого-то по мою душу. С самого-то утра…
– В дверь звонят… – сонно простонал Герман.
Спасибо, кэп.
– Ты мне всю ночь спать не давал, так что сам иди и открывай, – тоже сонно, но вдобавок сердито ответила я.
Маркелов не пошёл.
А раз гора не идёт к Магомеду, Магомед сам пойдёт к горе.
У того, кто звонил в дверь, были ключи. И Дружка моего этот кто-то не боялся.
Нелёгкая принесла Костю.
Я даже голову от подушки оторвать не успела, как Маркелова схватили за блондинистые патлы, сбросили с дивана на пол и съездили ему по морде.
М-да, похоже, у него и утро, и ночь выдались ещё кошмарнее, чем у меня.
– Твою ж мать! Да что ж такое… – заскулил Маркелов и обратился ко мне с претензией: – Ты же говорила, что у тебя нет мужа?
– А его и нет, – ответила я, разглядывая своим максимально безмятежным взглядом того, кого нет.
– А это кто тогда? – всё ещё хныча от боли, вопрошал Маркелов. – Бабушка Зина?
– Ага. Вернулась из магазина… – в рифму продолжила я.
Всё-таки отважный чел этот Маркелов. Приставать ко мне ночью, не побоявшись Дружка. Обозвать Костю бабушкой Зиной… Была б я наивной девочкой-припевочкой, млела бы от его шуточек и фотку его на иконостас поставила, чтоб молиться перед сном. Ну, или на заставку телефона, это сейчас модно.
Но уж кто-кто, а я прошла охрененно тернистый путь от бродяжки-форточницы до жены чинуши из правительства, так что наивность – это не про меня.
Я перевернулась на спину и отрешённым взглядом уставилась в потолок. Мне всё до лампочки и выше.
– Наташа! – послышалось строгое. – Что здесь делает этот… – Костя запнулся, не стал озвучивать, кем считает Маркелова. – И почему на диване кровь?
– Тебе какое дело? – фыркнула я. – Ты, козёл, меня бросил, так что топай отсюда, а я сама разберусь, – тут я вспомнила, что было ночью, и захохотала в голос.
– Что смешного? – крайне озадаченно спросил Костя.
– У-у-у, не могу… – я свернулась в клубок и стукала себя кулаком по колену.
– Ничего смешного! – обиженно простонал Маркелов. Он по-прежнему кособоко, на одном полупопии, сидел на полу и боялся пошевелиться, потому что Дружок плотоядно смотрел на него и скалился.
– Наташа, ты объяснишь мне, что здесь происходит? – снова Костя со своими выяснениями.
– Этот дебил попытался пристать ко мне ночью и получил от меня по яйцам. А Дружок ему задницу прокусил… – задыхаясь от смеха, ответила я.
– Лучше б я на улице остался ночевать, чем с тобой и твоим живоглотом, – пожаловался Маркелов.
– Я тебя, дерьмо собачье, из жалости приютила. Если ты ещё хоть раз в жизни пристанешь ко мне, я тебя вообще оскоплю и на завтрак твои же причиндалы пожарю! Понял меня? – от души пригрозила я.
Костя посмотрел на Маркелова так, будто снова вот-вот набросится с кулаками.
Герман выставил
