нет близких. Каким-то чудом у меня сложились родственные отношения с родителями Юли, первой Костиной жены.
Елену Николаевну, Юлину маму, я полюбила сильнее, чем свою родную. Моя мать однажды чуть не убила меня розочкой от бутылки, настолько у неё атрофировались мозги от алкоголизма.
И вот у осиротевших Юлиных родителей появилась сначала я (в качестве просто родственной души), а потом моими стараниями они усыновили Гульнару и Арслана, сестру и братика. Меня бы они тоже забрали в семью, но, во-первых, мне на тот момент уже исполнилось семнадцать, во-вторых, моим попечителем был Костя. Но разве для близких отношений нужны бумажки?
***
В июле наша компания скалолазов снова отправилась в Карелию на скалы.
Памятуя о прошлом печальном опыте, когда сорвавшийся с вершины камень зажёг мне звезду во лбу, Костя боялся меня отпускать.
Так и сказал: «Я тебя без присмотра никуда не отпущу!»
Сам он плотно занимался на работе каким-то супермегаважным проектом и об отпуске даже не помышлял. Максимум можно было вырваться куда-нибудь на выходные (например, к маме в деревню).
И такая я ходила разнесчастная целую неделю из-за того, что мне не разрешили ехать… Свежее молоко в холодильнике кисло. Цветочки на подоконнике загрустили. Дружок в который раз сгрыз Костины тапки и повалялся линяющей спиной на его свеженаглаженных брюках… И поделом! Щенок у меня смышлёный, знает, где можно нашкодить, а где не надо.
Неделю Костя терпел. Пыжился, но делал вид, что его моё уныние не колышет, а хаос в доме – это дело житейское. А потом внезапно сдался. Ну, как внезапно… когда Дружок сделал дополнительную перфорацию на Костиных любимых ботинках.
– Ну, ладно, – тяжко вздохнул он. – Езжай. Только не убейся там.
– Уи-и-и! – взвизгнула я и подпрыгнула на постели. – Спасибо! Вернусь живая и здоровая. Обещаю!
– Очень на это надеюсь, – он уже был не рад, что согласился меня отпустить. Разве у меня хоть когда-нибудь было всё сладко да гладко? – Когда отъезд?
– Девятого числа в семь вечера, – ответила я. – Дружка я с собой беру. Он будет меня защищать.
Костя кивнул. Пёс, хоть и мелкий пока, а уже рвётся защищать хозяев. Боевой растёт. Но шкодливый… Ему что тапки, что дорогие кожаные ботинки. И подушка – игрушка, и перья – снежинки. Так что две недели без зубастого демона – это, можно сказать, рай.
Собирали меня, как в последний путь. Новая палатка, новый спальный мешок, пенки, резиновые сапоги, консервы, собачий корм, термос, миски… И это ещё даже не половина. У меня сложилось ощущение, что Костя отправляет меня в Карелию на ПМЖ. Ну а на фига мне на две недели целый вагон вещей? Забыть что ли один чемодан дома? А то ребята посмотрят на меня, как на дурочку с переулочка.
В назначенный день Костя по списку проверял, всё ли я взяла. Заныканный мной в платяной шкаф чемодан с бесполезной, на мой взгляд, мелочёвкой, был найден и присоединён к остальному багажу. Вот ведь… незадача.
***
Атмосфера
