вечерних занятиях, – бросила она мне и ушла. А я даже не успела поблагодарить ее за столь оперативную помощь мне с мальчиком. Ладно, у меня еще будет на это время.
Ну а я осталась один на один с Крейном Глостером.
– Идемте отсюда, не будем мешать лаборантам, – сухо произнес он, избегая встречаться со мной взглядом. Словно уже мысленно жалел, что согласился на мое предложение.
– Идем? – Я же посмотрела на Микки и протянула ему руку.
Он глянул на меня из-подо лба, точь-в-точь как его отец, а после неуверенно вложил свою ладошку в мою. Я улыбнулась ему ободряющее и подмигнула.
Ректор вывел нас из лаборатории через другой вход, и мы за считаные минуты оказались в административном крыле, а затем и в его кабинете, таком же мрачном и неуютном, как он сам. В воздухе витал запах табака, и я невольно поморщилась, не удержавшись от замечания:
– Вы бы не курили при сыне. При детях вовсе не желательно курить, а в положении с Микки – просто запрещено.
В ответ его синие глаза пронзили меня насквозь.
– Я при сыне не курю, – едко процедил он.
– Это похвально, – я слегка сбавила обороты, – тогда вам не трудно будет открыть окно? Лучше, если кабинет будет проветрен.
Было заметно, как сжались челюсти Глостера и дернулся кадык, тем не менее ректор прошел к окну и открыл его, впуская в кабинет свежий воздух.
– Что-то еще? – уточнил после сквозь зубы.
– Вроде пока ничего. – Я заставила себя улыбнуться. – Разве что один вопрос. Как давно у Микки эти приступы?
– Давно, – ответ был неожиданно резким и каким-то нервным.
– И все же, можно поточнее? Год? Два? Возможно, с рождения… И есть ли еще у кого-то в роду подобное заболевание?
– Ни у кого нет. Два года как, – отрывисто и раздраженно произнес ректор.
– Было ли что-то, что спровоцировало начало приступов? – не отступала я. – Болезнь легких, например… Или, может, сильный стресс?
– Вы слишком любопытная, – Глостер почти прорычал это. – Зачем вам это? Я всего лишь попросил вас посидеть с ребенком до вечера!
– Мне просто хотелось бы собрать анамнез… Возможно, удастся найти причину, подобрать лечение… – под его тяжелым, убийственным взглядом я растерялась.
– Вы пока еще не целитель, – припечатал он.
– Я врач! Детский, оперирующий, между прочим. Шесть лет учебы, два года ординатуры, четыре – непрерывной практики, – теперь я разозлилась. Сидит тут этот напыщенный болван, щеки раздувает от важности, язвит! Терпеть не могу таких типов!
– Вот когда получите диплом целителя нашего заведения, тогда и обсудим все ваши заслуги. Пока же просто займитесь моим сыном, сами же вызвались помочь.
В этот раз я сдержалась только из-за Микки, который испуганно следил за нашей перепалкой.
– Где в вашем заведении можно безопасно провести время с ребенком? – получилось все же едко.
– Сейчас
