горам. Если эта орда сумеет перейти реку Тельму и ступит на Кременгольскую равнину, то столица Магории непременно падет, и даже чародеи с их магией не смогут ничего поделать.
Об алмерах тоже не стоило забывать. Как только войска короля на границе Сурана поредеют, Колмар бросит свой второй флот и двадцать тысяч пехотинцев к Асматуру. Он освободит жемчужину пустыни от осады, а затем, переправившись через Долгий залив, нападет на Вихтмарское герцогство, в обширных лесах которого войска алмеров смогут затаиться до нужного часа. Благодаря такому подкреплению, никты не только уничтожат остатки армии Ремана, но и в кротчайшие сроки возьмут под контроль королевство целиком.
Такими были вести с материка. Ингмар перебрал их с присущим старому воину пессимизмом. Местные, несомненно, сплетничали о войне, может быть, даже ждали нападения никтов. Пусть думают, что хотят. Говорить им правду он не станет. Так или иначе галеры тантальцев подойдут к их городу и сожгут его до тла.
Продолжая размышления, Ингмар направился в сторону кормы, туда, где возвышалась башенная надстройка с узкими окнами. Чтобы взойти на нее, ему потребовалось преодолеть три крытых яруса и несколько лестниц. Мимо то и дело пробегали моряки. Все как один обожженные пустынным солнцем, смуглые, угрюмые и слегка растерянные непривычной прохладой. Глядя на них, Ингмар не чувствовал сожаления, когда раздумывал о смене власти. Война скоро закончится, в мир вернется долгожданное спокойствие, и жизнь людей будет немногим хуже, чем во времена правления магорских королей. Люди привыкнут к языку алмеров, грубости никтов и проповедям некромантов.
Подлинные перемены коснутся лишь веры. Сатутвитанство с его извечными семью столпами исчезнет. На смену ему придет кимиризм, а вместе с ним Конклав теней. Это означало разрушение алтарей, упразднение ордена нисмантов, а также казнь всех его адептов.
Такого Ингмар не хотел. К смерти он относился серьезно, и не пускал кровь без нужды, в отличие от некромантов, способных учинить расправу над любым. Путешествуя по Сурану, он часто встречал их. Одетые в черные велюровые мантии, опоясанные поясами с паучьими пряжками, служители Ниргала бесшумно скользили по улочкам городов и барханам близ оазисов. В первые годы странствий он старался обходить их стороной, но потом привык. Произошло это лет через десять, когда алмеры за смуглую кожу и безупречный говор стали считать его своим.
Преодолев последнюю лестницу, Ингмар поднялся на корму, где его дожидался спутник. Высокий темноволосый воин в черных одеждах стоял, облокотившись на перила, и следил за бушующим вдалеке ураганом, но, заслышав скрип досок, стремительно развернулся.
– Тьма надвигается, дорогой Инвар, – мягко произнес алмер на фарзи, языке своих предков. – Этот ураган – дело рук владыки Ниргала. Видишь, как долго держатся молнии? Должно быть, кто-то из местных сильно его прогневал. Надеюсь, он пожнет богатый урожай этой ночью.
Ингмар
