align="center">Глава 6
Яков тихо прикрыл дверь в комнату матери: та впервые за последние сутки забылась во сне. И он знал, что сон этот – чуткий, скорее временное забытье, дарованное отступившей на время болью. Он ставил уколы мастерски, научился за то время, пока ухаживал за ней, но инъекции требовались все чаще. Но самое страшное было впереди: вот-вот закончатся деньги, бесплатных препаратов выписывают мало, на что тогда покупать необходимые?
Сегодня Яков отнес в ломбард последнее украшение из подаренных маме отцом. А документы, которые могли бы выдернуть их из нищеты, пока не у него. Да и нет уверенности, что его не обманет этот Павел, показавшийся Якову при первом знакомстве неискренним и недоверчивым. Может быть, не стоило ему выдавать всю информацию сразу?
Если бы нотариус Горинец появился в их с мамой жизни раньше, когда старик только умер, не лежала бы она пластом в тесной комнатухе убогой квартиры, а выздоравливала бы после операции в одной из клиник Израиля. А потом Яков отвез бы ее в Италию: однажды мама призналась, что ее заветная мечта – побывать в Венеции.
Яков очень любил мать и ненавидел отца, Адама Блейхмана, этого труса, так и не решившегося на женитьбу против воли родителей. Папаше выбрали чистокровную еврейку из Хайфы, к ней он и уехал как раз в год рождения Якова, оставив любимой женщине на память о себе сына и ювелирные шедевры, которые сотворил сам. Им обоим, и маме, и отцу, было по сорок лет, стаж их любви насчитывал двадцать пять, а Адам так и не смог ослушаться свою мамочку.
Только однажды папаша проявил свою волю. Да как! Когда мама рассказала Якову, что произошло, он только руками развел: искренняя его реакция была бы обидной для нее, потому что говорила она о поступке отца с гордостью. А Яков был возмущен. И хотелось выругаться от души, до того диким он счел этот поступок: испугавшись потерять любимую, Адам Блейхман уговорил ее бросить мужа. При этом сам на ней так и не женился, продолжая лишь навещать тайком от своей властной родительницы. И тянулась эта канитель двадцать лет! Тогда мама решила родить ребенка. Но не успел Яков появиться на свет, как папаша, сдавшись, женился на еврейке и эмигрировал, то есть сбежал.
«Подлец!» – был убежден Яков. «Слабый человек», – со вздохом, все еще любя предателя, оправдывала Адама Блейхмана мама.
Яков, считавший мать однолюбкой, как-то поинтересовался, зачем она вышла замуж за другого, если так страстно любила отца? «Я пыталась убежать от своей любви. Игорь Корсаков был искренне влюблен, и я видела, что он порядочный и добрый человек. Самый лучший, но после Адама», – бесхитростно ответила она и попросила больше на эту тему ее не расспрашивать. Мол, что было, то прошло. Яков промолчал, но удивился: а что, любящий муж после того, как жена сбежала, ее даже не искал? Более, чем странно: в понимании Якова, за любовь нужно было бороться любыми средствами. Вот он, если вдруг Катюша откажется ждать… тьфу-тьфу, даже думать об этом нельзя!
Яков
