Макалла Уиткомба, первооткрывателя и владельца серебряного рудника „Удар молнии“. Увлеченная художница, фотограф, собирательница народных сказок, верная последовательница учения спиритуалистов, миссис Уиткомб обрекла себя на затворничество после исчезновения своего единственного сына, Хайатта, страдавшего умственной отсталостью. Напомним, что это таинственное исчезновение по сей день остается нераскрытым. Хотя его постель была найдена пустой ранним утром в начале 1908 года, Хайатт Уиткомб был объявлен умершим только семь лет спустя, в 1915-м. После исчезновения сына Артур Уиткомб перебрался в Европу, однако не смог убедить супругу последовать за ним. Возможно, предчувствуя скорое начало Первой мировой войны, в Европе он вкладывал средства, принесенные горнодобывающими предприятиями, в производство оружия и боеприпасов. Меж тем миссис Уиткомб, принявшая решение оставаться дома до тех пор, пока не станет известна постигшая Хайатта участь, находила поддержку и утешение в обществе спиритуалистов, которое располагалось в Овердире и возглавлялось медиумом по имени Кэтрин-Мэри дес Эссентис. Известно, что миссис Уиткомб спонсировала многочисленные и весьма дорогостоящие вечера по сбору средств и частные сеансы. Она стала истинной монахиней в миру, с головой погрузившись в глухую печаль, которая покрывала все ее существо, от шляпы с густой вуалью до подола юбки. Поначалу она одевалась исключительно в черное, впоследствии стала отдавать предпочтение серому цвету, и наконец перешла на белое. Согласно общему мнению, миссис Уиткомб отличалась добротой и приветливостью, тем не менее, в Кварри Аржент имя ее было окружено легендами столь жуткими, что дети, завидев ее, пускались врассыпную. Однажды утром, в субботу, 22 июня 1918 года миссис Уиткомб, к великому удивлению своих слуг, распорядилась вызвать автомобиль. Опустив вуаль, дабы защититься от любопытных взоров, она села в машину и приказала отвезти себя на вокзал, где купила билет до Торонто и обратно. Через полтора часа поезд прибыл, и она вошла в вагон. С собой у нее был лишь внушительных размеров кожаный чемодан, перетянутый ремнями; содержимое его осталось неизвестным. После того как кондуктор проверил ее билет, миссис Уиткомб дала телеграмму в Торонто, в которой извещала о своем скором прибытии и просила приготовить ей помещение и ужин. После этого, ни словом не обмолвившись о причинах, побудивших ее отправиться в путешествие, миссис Уиткомб удалилась в отдельное купе. То был последний раз, когда ее видели. В тот день она исчезла – не только из поезда, но и из всех официальных документов, окончательно и бесповоротно». (Отрывок приводится с разрешения автора.)
Занимаясь предварительными исследованиями, я неоднократно беседовала с Балкаррасом; правда, в то время я задумывала не эту, а совсем другую книгу. Ему в ту пору уже было под девяносто, однако, несмотря на физическую дряхлость, он сохранял ясный ум и твердую память. Интерес его к этой теме ничуть не увял с годами, и он с готовностью сообщил мне почему.
– Видите ли, – сказал он, – в истории миссис Уиткомб скрывается множество тайн, и я рассчитывал открыть их. Но увы, многие мои предположения не имеют прямых доказательств, а адвокаты