я никогда ни в чём не сомневаюсь.
– Хорошо, тогда скажу Яне, что ты готов помочь.
– Да уж, скажи, – ухмыляюсь.
Думаю, сестра убьёт её за такую помощь!
Дурак ты, Али… Вот нельзя идти на поводу у баб!
Ренат уезжает, а я захожу в дом. С тоской вслушиваюсь в тишину.
До сих пор непривычно, что в моём доме теперь так скучно. А раньше был каждодневный праздник. Но теперь я всё чаще занят делами, а мои друзья обзавелись семьями. И без них веселится, не так уж и весело…
Прохожу в гостиную, а следом в кухню. Открыв холодильник, задумчиво осматриваю его содержимое. Жрать нечего. Скрипнув зубами, хватаюсь за бутылку рома. Щедро насыпаю льда в стакан, наливаю напиток и залпом осушаю сразу половину.
Возвращаюсь в гостиную, а потом иду вверх по лестнице на второй этаж. Теперь слышу музыку, которую не услышал, когда зашёл в дом. Приближаюсь к одной из комнат и без стука вваливаюсь внутрь. Это пока ещё мой дом, чёрт возьми!
– Блин, Соболев, а если бы я была не одета! – взвизгивает Вика.
Она – младшая сестра второго моего лучшего друга Игната. И живёт пока у меня, потому что я вроде как за неё отвечаю. Но быть нянькой мне охренеть как надоело.
Шагаю к вопящей стереосистеме и убавляю звук до минимума. Поворачиваюсь к девушке.
– Поверь, даже будь ты голой, я бы ничего нового для себя не увидел.
– Ой, опять вернулся бука, – с сарказмом парирует Вика, развалившись на широкой кровати. – Что опять случилось? Ты снова был в том баре?
– Вик, ты не хочешь хотя бы готовить научиться? – пропускаю её вопросы мимо ушей. – Целыми днями ни черта не делаешь!
Подхожу к кровати и сажусь на её край спиной к девушке. Её руки тут же ложатся на мои плечи. Губы легко касаются виска, когда она начинает шептать:
– Поверь, я бы с радостью вышла из этого дома. Отправилась бы куда угодно, лишь бы не видеть этих стен и твоего вечно недовольного мной лица. Но я не могу, ты сам мне не позволяешь!
Твою мать… Несколько лет назад я помог инсценировать смерть Вики в горящем доме, потому что мой друг Ренат вообразил себя героем. Спасал девушку от нежеланного замужества, которое хотел устроить её отец. Вика три года не давала о себе знать, а теперь вернулась. Но ей пока нельзя светиться. Слишком многие рисковали своим положением, помогая мне, пока я помогал Али. Сейчас для неё делают новые документы. Скоро она перестанет быть Викторией Соколовой, и я подумываю оплатить ей пластику.
– Скоро ты сможешь выйти, Вик, – говорю бесцветно. – Но это же не значит, что до этого времени ты должна бездействовать.
– Кто сказал, что я бездействую? – сладко шепчет Вика мне в ухо. – Я составляла бизнес-план. Всерьёз увлеклась своим новым проектом.
Она неторопливо массирует мне плечи и шею. Мои веки опускаются. Чёрт, как приятно… Я знаю, что она делает. Пытается выбить из меня деньги на салон красоты, который с недавнего времени хочет открыть. Не собираюсь быть её спонсором, денег от меня она не получит. Но вполне может
