в поисках сумасшедшего менталиста никак не помогают, только мешают, а проблем меньше не становится, с каждым днем только множатся.
Я бросил взгляд на лиар. Встреча с обоими одаренными у нас назначена через двадцать минут, мы прилетели раньше и не стали прерывать их тренировку. И снова перевел взгляд на залы.
В этот момент Крис ловко ушел от удара монстра из загруженной реальности, и на его лице не мелькнуло ни единой эмоции. Миранда огнем разнесла скалу, закрываясь щитом от падающих камней, и выпрямилась, уверенно и спокойно.
Наверное, я бы не зацепился за этот момент, если бы не наблюдал за этими двумя уже некоторое время. Все чувства и эмоции под таким сильным, практически невероятным контролем, что никак не отражаются не то что в действиях, даже внешне – во взглядах и выражениях лиц. На такое не был способен никто из одаренных, работающих со мной в «Звездном ветре». К идеалу приближался разве что Эрик Лантар, когда-то закончивший Ариатскую военную академию.
Еще ряд атак, разных по технике исполнения, но качественных и сильных, без малейших колебаний и сомнений у обоих одаренных.
Миранда справлялась с огнем, будто не замечая его, принимая, как свою часть. И я невольно вспомнил, как в свое время было тяжело справиться с даром Шархату.
Когда в нем проснулась способность, причем резко и сразу третьего уровня, он спалил дом своих родителей, и эмоции долгое время брали над ним верх, делая огонь яростнее и причиняя боль. И лишь неимоверная сила воли, а после – встреча с Касс способствовали окончательному становлению дара. Шархат никогда об этом не рассказывал, я и узнал-то случайно, когда однажды во время отката с него слетели все ментальные щиты.
И сейчас… глядя на Миранду, не мог отделаться от мысли, что и этой, по сравнению со всеми нами, еще девчонке, наверняка пришлось несладко. Шархат, несколько раз летавший на станцию, чтобы поднатаскать девушку, упоминал, что дар в Миранде проснулся в семнадцать лет. И только строгий режим, жесткая дисциплина и тренировки практически на износ на далекой изолированной станции, когда в твоей жизни, кроме них остаются разве что учеба и редкое общение с родными, потому что дар все еще нестабилен, помогли ей освоить способность. Причем освоить так, что действия доведены до автоматизма.
Я до конца даже не мог и представить, чего ей это стоило. Чего подобное стоило каждому из них, подписавшим договор с правительством.
– О чем ты так задумался, Маркус? – спросил Наран, подходя и останавливаясь рядом.
– Об одаренных, – честно ответил я. – Они не просто сильные, – кивком показал я на Криса и Миранду. – А контролируют себя на высшем уровне практически в любом моменте. И, сдается, платят за это немалую цену. В эмоциональном плане в таком случае все должно быть весьма жестко.
Некоторое время Наран молчал, смотря то на Криса, то на Миранду.
– Да, это так. Учиться отсекать эмоции, часто просто не проявлять их, сдерживаться, переключаться на контроль над силой – все это никогда и никому не дается легко,
