перенести. Но это их не заботило. Чубайс говорил: «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом – новые вырастут». Егор Гайдар: «Ничего страшного нет в том, что часть пенсионеров вымрет, зато общество станет мобильнее». То есть, объявляя свои реформы передовыми, верхи новой системы власти на самом деле несли людям горе? Ведь реформы Перестройки были направлены на отъём собственности у государства и власти у народа, на переход от социализма – общественной собственности на средства производства – к капитализму, частной собственности. Нас, страну, прибрали к рукам те, кто делал переворот 1993 года, – верхи западных стран, США и Великобритания. С тех пор мы, ранее советские люди, – их скрытая колония, аборигены.
Но мы не стали протестовать и восстанавливать социализм, мы приспособились. Кто-то пошел в личный бизнес, кто-то просто приспособился зарабатывать на чем-то в этом рынке. И все мы тихо, спокойно из социализма погрузились в капитализм. Хотя это абсолютно разные идеологические системы, можно сказать, непримиримо враждебные друг к другу. Если социализм говорит, что вся власть должна принадлежать народу и все государство должно принадлежать народу, то капитализм говорит, что только кучка капиталистов может владеть богатством страны, а остальные должны приспосабливаться, и сами, как могут, обеспечивать свое существование вечным, напряженным, можно даже сказать, каторжным трудом.
Но мы перешли в капитализм (вернее нас перевели в капитализм), и мы приспособились. И хотя была огромная смертность в годы Перестройки, народ не обеспокоился, не загрустил о тех, кто не смог от справедливого социального строя перейти к несправедливому. А ведь мы, советские тогда люди, ещё в школе изучали, что такое капитализм. Нам рассказывали о социальной несправедливости и неустроенности в капиталистических странах: о том, что там есть бомжи, есть безработные, которые живут на улице. Мы ужасались. И думалось, что в нашей стране никогда такого не будет, ведь у нас все работали и зарабатывали очень неплохо на безбедную жизнь. Но сейчас все ужасы капитализма мы видим своими глазами: никто не озабочен теми, кто теряет работу, не может свести концы с концами; люди предоставлены сами себе, а социум не балует никого. Глава комитета Госдумы по защите семьи, вопросам отцовства, материнства и детства Нина Останина: «До 20 % российских семей с детьми не имеют денег ни на что, кроме еды. От 45 % до 60 % семей получают достаточно для покупки еды и одежды, но уже не могут купить холодильник и телевизор. Другими словами, действительно бедных семей – 70 % от общего количества всех семей с детьми, проживающих в стране».[2]
Потом мы приспособились к локдаунам, которые вопиюще нарушили наши права. Ведь если власти людей лишили заработка, фактически лишили возможности зарабатывать себе на пропитание, они согласно закону должны были объявить чрезвычайную ситуацию, в которой государство берет на себя эти функции.
Федеральный закон от 30.05.2001 N З-ФКЗ
https://t.me/moscowtimes_ru/25369
