попытаемся найти в них косвенные данные о преобладающем векторе демографической динамики. Изучая дошедшие до нас частно-хозяйственные описи и содержащийся в них антропонимический, генеалогический и статистический материал, мы будем стремиться использовать его для проверки полученных иными путями данных об уровне брачности, численности выживших детей, детской смертности, преобладающем типе семейной организации и т. п.
Таблица 2.1. Концентрация крестьянского населения в конце VIII и в IX в.*
* В таблицу включены данные по монастырям, число держаний в которых известно с достаточной определенностью. См.: Guérard B. Polyptyque de l’abbè Irminon // Prolégomènes. P., 1844. P. 891, 902 (о Сен-Жерменском аббатстве); Шевеленко А. Я. Формы феодального землевладения в Шампани IX–Х вв. // СВ. 1958. Вып. 12 (о монастыре св. Ремигия в Реймсе); Lalore Ch. Polyptique de l’abbaye de Montier-en-der. P., 1878. P. VI–VII; Fossier R. La terre et les hommes en Picardie jusqu’à la fin du XIIIe siècle. P.; Louvain, 1968. P. 225 (о Сен-Бертенском аббатстве); Gesta abbatum Fontanellensium / Ed. S. Loewenfeld. Hannoverae, 1886. P. 545 (о монастыре св. Вандрия); Hariulf. La chronique de Saint-Riquier. P., 1896. P. 307 (о монастыре Сен-Рикье); Lot F. Les tributs aux normandes de l’église de France au IXe s. // Bibliothèque de l’École des Chartes. P., 1924. T. 85. P. 63–64 (о монастырях Д’Авеней и Сен-Клод); Филиппов И. С. Церковная вотчина в Провансе начала IX в. // СВ. 1980. Вып. 43 (о Сен-Викторской церкви в Марселе).
** Указывается название сеньории и местонахождение ее центра.
Начать же анализ целесообразно с данных о степени концентрации населения на территории Франции каролингского времени. Это важно не только само по себе, но и с точки зрения проверки идеи одного из создателей теории революции Х–XI вв., Р. Фоссье, по мнению которого для каролингского общества VIII–IX вв. наиболее актуален не вопрос, обсуждавшийся когда-то А. Допшем и Ш. Перреном о том, какая форма расселения победила – связанная с господством крупной собственности или, наоборот, мелкой, – но вопрос о том, сменился ли уже кочевой образ жизни населения (типичный для эпохи варварства) оседлым72.
С этой целью прежде всего очертим примерные масштабы концентрации заведомо «оседлых» зависимых крестьян-держателей земли. От VIII–IX вв. до нас дошло около десятка частно-хозяйственных монастырских описей (или их фрагментов), сообщающих о числе зависимых земельных держаний.
Как видно из таблицы 2.1, даже если бы на каждом из принадлежащих монастырям земельных держаний жило лишь по одной супружеской паре крестьян и каждая из них имела лишь по одному ребенку (что, несомненно, преуменьшает и размер семейной ячейки, и число держателей на одном мансе), численность только крестьян-держателей в каждом из учтенных монастырей колебалась бы примерно от 1,5 тыс. (Сен-Бертенское аббатство) до 12,8 тыс. (монастырь св. Вандрия), а в среднем составляла бы около 5 тыс. крестьян и 1,5 тыс. мансов на монастырь.
В том, что этот расчет не преувеличивает численность монастырских крестьян-держателей, убеждает анализ полиптиков, где имеются прямые данные о составе проживавшего на мансах населения73. Так, на землях Сен-Жерменского аббатства, опись которого была составлена
Как уже отмечалось, сомнения, высказанные Р. Фоссье в отношении надежности ряда сведений каролингских полиптиков, не дают оснований вовсе отвергать их научное значение. Ведь система держаний, описанная в них, как и данные о конкретных крестьянах, не могли быть пустой фантазией составителей (см.:
