мире раньше людей и чувствовали себя прекрасно, порхая в небесах и нюхая цветочки, а потом появились мы и начали вас угнетать. У каждого народа есть такая история, и человечество остается крайним при любом раскладе. Гномы говорят, что из-за нас рушатся их подземелья, эльфы чуть ли не индейцев в резервациях из себя строят, орков мы эксплуатируем, гоблинов игнорируем, новое поколение певцов лишило работы всех баньши, последнему кракену, заплывшему в фиорд для кладки яиц, расшибли голову якорем в позапрошлом году… Пожалуй, на нас не жалуются только зомби, и то потому, что не могут разговаривать членораздельно.
– Зомби – это тоже люди, – напомнил Бозел. – Только дохлые. Или, как говорят особенно политкорректные волшебники, граждане мертвецкого происхождения. Вот уж кто точно знает ответ на вопрос, есть ли жизнь после смерти. Кстати, ты его тоже скоро узнаешь. Потому что я не отказался от мысли использовать тебя в качестве еды.
– Не самое благоразумное решение, – сказал Гарри. – Одно дело – отказать мне в моей просьбе, и совсем другое – скушать меня на обед.
– Это еще почему?
– Потому что я волшебник.
– Ты это уже говорил.
– Видимо, ты плохо понял, что из этого следует.
– На что это ты намекаешь?
– Если ты меня убьешь, за меня отомстят.
–Кто?
– Другие волшебники.
– Сильно сомневаюсь.
– Зря.
– Волшебники не любят друг друга.
– Это верно, – сказал Гарри. – Волшебники не любят друг друга. Они всегда готовы подложить своему коллеге свинью. (Или дракона, подумал он, но вслух говорить не стал.) Случается, что волшебники убивают друг друга, ибо они считают, что у них есть такое право. Однако если кто-то из волшебников гибнет от руки неволшебника, то во всех его коллегах сразу же просыпается корпоративный дух. Видишь ли, они, то есть мы, считают, убийство магов собственной прерогативой, посягать на которую не должен ни один субъект со стороны.
– Я сожру тебя, а потом сожру тех, кто явится за тебя мстить. Таким образом я обеспечу себя пропитанием на несколько месяцев.
– А потом придет столько, сколько не сможешь сожрать даже ты.
– Не стоит недооценивать размеров моего желудка, – сказал Бозел, но уже не так уверенно, как раньше.
– Не стоит недооценивать храбрость и могущество моих коллег.
– Скучный ты человек, – сказал Бозел. – Неинтересный. У меня от тебя наверняка несварение будет. Кроме того, я сейчас сыт. Только вчера сожрал целую корову. Так что иди отсюда и дай мне заняться трансцендентальной медитацией.
– Я еще вернусь, – пообещал Гарри.
– Асталависта, бейби.
Гарри снял с лошади заклятие неподвижности и седло.
Светило солнце, не такое белое, как над пустыней.
