дочь Бонду и ее мужа Тира, увидел десятки других. Нужно будет сопоставить увиденное с перечнем похищенных с Кеплера – если понадобится, он разыщет всех, кого нет, но надеялся, что явился вовремя.
– Начинаем торги с шести тысяч соляриев, – сказал аукционист, и кто-то сразу принял эту цену. Второй покупатель предложил семь тысяч. Еще один под восторженные возгласы поднял ставку до десяти тысяч. Вори ничего не сказал, выжидая. Постепенно ставка дошла до пятнадцати, а потом и до двадцати тысяч. Затем кто-то предложил, чтобы рабов разбили на группы и продавали каждую группу отдельно. Покупатель пообещал вознаграждение, но только за здоровых мужчин.
Вори понял, что пора действовать. Не давая аукционисту обдумать предложение, он сказал:
– Тридцать тысяч соляриев за всех, с тем чтобы немедленно забрать лот.
Он мог бы предложить меньше, но хотелось наверняка.
В толпе раздались изумленные возгласы. Четверо молодых людей удивленно посмотрели на Вори; один из них проказливо улыбнулся, уверенный, что это часть какой-то грандиозной аферы.
– Вы можете повторить, сэр? – с уважением спросил аукционист.
– Тридцать тысяч соляриев, но только за всех, и я немедленно вступаю во владение. Всех без исключения. – За такую сумму можно было купить целый материк на какой-нибудь отсталой планете. – Или вы продолжите тратить мое время?
Пленники с Кеплера на платформе зашевелились, начали переговариваться, глядя на того, кто назвал сумму… на человека, который станет их хозяином. Его дочь Бонда узнала Вори, как только он назвал сумму; он видел это по ее глазам.
Аукционист немного подождал, хотя никто не думал, что предложат больше.
– Продано – джентльмену с собакой – все рабы с планеты Кеплер.
После того как стихли аплодисменты и Вори заплатил за рабов, он решил, что пора поставить точки над i.
– Немедленно освободите их, развяжите. – Работорговцы медлили, но он напомнил: – Теперь они моя собственность, и я могу с ними делать все, что захочу.
– Это может быть опасно, сэр. – Аукционист поднял руку, призывая драконовых стражников. – Они стали рабами недавно, их еще не обучили и не вымуштровали.
Передав собаку одному из своей свиты, Вори подошел к краю висячей платформы и забрался на нее.
– Если понадобится, я сам их развяжу.
Не обращая внимания на сердитое ворчание, он кинжалом перерезал путы двух ближайших пленников – своим обрадованным сыновьям Орену и Клару.
– Неужели я все должен делать сам? Мне придется уменьшить плату из-за неудобств.
Дюжие работорговцы принялись торопливо освобождать пленных.
А Вори, повернувшись, крикнул собравшимся:
– Столетиями мыслящие машины порабощали наших мужчин и женщин, и мы пожертвовали половиной человечества ради свободы. Однако
