в лесу завсегда было опасным делом.
– А за комнаты в постоялом дворе сколько берут? – спросила, подсчитывая в уме предстоящие траты.
– Сол или полтора, но вам, поди, такие не подойдут, – проговорил мужчина, тут же добавив, – за два можно хорошую комнатку взять.
– Ясно, во сколько выезжаете?
– В восемь обычно, но ежели надо, подожду.
– Билет в кассе купить можно?
– Так я сам вам карточку выдам, – обрадованно улыбнулся извозчик, доставая из-за пазухи маленькую книжицу, – Бирном меня кличут, мадам. Вы не извольте беспокоиться, у нас компания серьезная, мы в ратуше лицензию получили и за каждую бумажку ответ держим.
– Хорошо, – невольно улыбнулась деловому тону извозчика, забирая свой билет, взамен ссыпав в раскрытую ладонь пять сол.
– Вы, мадам, харчи тут на площади не берите, торговцы больно дорого берут. На рынок идите, что у пустого колодца, там завсегда дешевле было, – прошептал Бирн, лукаво мне подмигнув, и тут же громко продолжил, – я здесь вас буду ждать, в восемь, как условились.
Отвечать ему не стала и, лишь коротко кивнув, поспешила в указанном направлении. Времени осталось всего несколько часов, а сделать предстояло еще довольно-таки много: купить продукты в дорогу, еще не помешало бы приобрести нижнее белье, шерстяные чулки и теплое одеяло – кто знает, что меня ожидает в дороге. Еще хотелось бы успеть на ужин в гостинице, раз я за него заплатила, забрать у Марши свой плащ и освободить номер…
– Госпожа, мазь в сумку положите, за три дня от раны и следа не останется, – смущенно улыбаясь, проговорила Марша, помогая упаковывать в новенькую дорожную сумку мой скромный скарб, – ключи от номера я сама Джо отнесу, а вы в ресторан ступайте, поди, и не обедали сегодня.
– Спасибо тебе, Марша, – промолвила и, поддавшись порыву, крепко обняла враз стушевавшуюся девушку.
– Вы, госпожа, берегите себя… – тотчас шмыгнула носом Марша и, подхватив корзину с бельем, первой выскочила из номера. Я тоже не стала более задерживаться и, забросив на плечо сумку, устремилась в ресторан, есть и правда хотелось с каждой минутой все сильнее.
Зал ресторана восхищал своей стариной роскошью. Тяжёлые бархатные портьеры на окнах, украшенные золотистой бахромой, пропускали лишь мягкий, приглушённый свет уличных фонарей. В зале мерцали свечи – их пламя отражалось в отполированных до блеска столах и больших зеркалах, создавая тёплую, немного загадочную атмосферу. Воздух был напоён тонким ароматом мяты, табака и свежеприготовленных блюд. Повсюду слышался тихий шёпот разговоров, перебиваемый мелодичным звоном фарфоровой посуды и серебряных приборов.
Учтивый официант в строгом чёрном фраке по моей просьбе проводил меня к дальнему столику и с безукоризненной вежливостью предложил меню. Через десять минут, вдохнув густой аромат жареного мяса и свежей зелени, я приступила к трапезе. Однако время поджимало, и насладиться невероятно
