всего две недели. Затем Малышева доставили в вышестоящий штаб, где допрашивал другой гауптман, свободно владеющий русским языком. Спокойно, подчеркнуто вежливо он стал расспрашивать о жизненном пути, близких родственниках, местах прохождения службы в действующей армии. Ответы бойко отстукивал на машинке солдат, сидевший за столиком в углу комнаты.
Владимир отвечал четко, ясно, не отходя ни на йоту от хорошо усвоенной им линии поведения в тылу врага. Этот первый допрос абверовца Малышеву запомнился на всю жизнь.
– Фамилия, имя? – немец строго посмотрел на Малышева.
– Негин Евгений Николаевич.
– Евгений Онегин? Может, сразу назоветесь Пушкиным.
– Такая фамилия…
– А еще другие фамилии.
– Другая… Неверов Евгений.
«Разбирается в русской литературе, – отметил про себя Малышев. – Наверно, из эмигрантов».
– Вот как? Еще и Неверов, – немец скривил губы, сказал: – Мне доложили, что вы перебежчик. Так это или нет?
– Да, так.
– Что же вас заставило перейти на нашу сторону?
– По горло сыт советской властью. Надоело сидеть по тюрьмам. Ничего другого я от власти не получил. Воевать за такую власть я не хотел и не хочу. Искал только случая, чтобы перейти к вам. И вот послали меня с группой разведчиков.
– Как вы оказались в разведке?
– Кому же там быть, как не таким, как я. Однажды выстроили нас. Подходит командир, спрашивает: «Воры, бандиты есть?» Все молчат, кто же признается. А я себя назвал: «Вор-рецидивист Женька Неверующий». «Такой мне и нужен, – говорит командир. – Будешь разведчиком?» А что, правильно рассудил. Мы, воры, люди смелые, рисковые, надежные. Куда надо пролезть-вылезти, умеем, – говорил с рисовкой Малышев. – Вот так я, простой советский заключенный, стал разведчиком.
– Сколько раз сидел? – спросил немец.
Малышев ответил:
– Два.
Хотел сказать – три, но передумал. Нужно соблюдать чувство меры.
– За что?
Малышев помедлил с ответом, а затем тихо сказал:
– Воровал.
– Вот как? У нас не Финляндия – там ворам рубили руку, но порядок и у нас соблюдается. И за воровство премию не дают.
– Вы спросили, я ответил, – обиженно произнес Малышев.
– Где вас последний раз, как говорится, взяли? – спросил немец.
– В Ленинграде. Я там жил…
– За что?
– За воровство, – опять же спокойно ответил Малышев.
По легенде он, Малышев, вор-рецидивист Евгений Негин, который родился где-то в Белоруссии… Реальный же Женька Негин родителей своих не только не помнил, а просто не знал. Его босоногое детство прошло в городе на Неве. С ватагой беспризорников он терроризировал торговок на рынке. Протирая заспанные глаза и ругаясь, беспризорная
