Африки или эскимосов Аляски, проданной в свое время императрицей Екатериной Второй. О всем том, что подданным империи Российской было известно мало. Слушателей на такие лекции набиралось немного, но это не смущало увлеченно настроенного профессора, и он с энтузиазмом, граничащим порой с неким горем от ума, повествовал о дальних странах.
В этот раз Сергей Матвеевич был полон решимости говорить об Арктике. Эта территория хотя и входила в состав Российской империи, но была изучена возмутительно мало. У профессора Ледовского же, несмотря на то что сам он путешествовал в Арктику лишь дважды, со временем накопился довольно интересный материал о географических особенностях, флоре и фауне Русского Севера. Систематизировав и обработав результаты исследований, неутомимый профессор спешил поделиться ими, доказывая тем самым свою неповторимость и индивидуальность.
Заблаговременно позаботившись о предстоящей лекции, профессор, опять же за свой счет, дал объявление в газету, где было указано время и место проведения сего мероприятия.
Именно это объявление и попалось на глаза графу Суздалеву, любившему за чашкой утреннего кофе полистать свежие столичные газеты. Не раздумывая, он направился к своему односуму, Миколе Билому. Граф имел в своем характере черту, благодаря которой он мог убеждать окружавших его людей в необходимости участия в той или иной авантюре. Эта способность не раз помогала ему в ситуациях, где принятие решения не требовало отлагательств. Так случилось и с Миколой, который собирался до окончания выделенного им обоим отпуска побывать в родной станице Мартанской. Суздалев смог заразить казака своим неподдельным интересом к готовящейся спасательной экспедиции и убедить его, отложив поездку на родину в станицу, отправиться спасать тех, кто по воле судьбы оказался во власти природы Русского Севера.
«Людей спасем. Славу себе добудем, потомкам до седьмого колена хватит! Да и вообще, героями вернемся из экспедиции! Может, в чинах восстановят!» – в глазах разжалованного капитана горел тот самый огонек, с которым он бесстрашно ходил в отчаянные разведывательные рейды в русско-турецкую кампанию.
Легкий на подъем кубанский казак Билый, зная отчаянность своего боевого товарища, чуть поколебавшись, скорее для порядка, охотно поддался на уговоры и, для виду нехотя, отложил поездку в родовую станицу. Тяга к неизведанному, новым приключениям и необычным местам манила к себе и притягивала. Тем более Микола был уверен, что Ванятка же пропадет без него! Или вляпается по самое не хочу! Да так, что в любом случае придется вытаскивать графа из передряги. Куда как проще отправиться сразу с ним на Север, чем потом спасать и его, и спасательную экспедицию, и тех, кого надо было спасти изначально. Забота о ближнем ко многому обязывала. А мысль восстановить честное имя, вернуть звание, снова гордым воином въехать в родную станицу – заставляла затаить дыхание. А ну как не враки всё, что наплел Ванятка? И если за пару-тройку
