не сможем изгнать богов из нашего мира.
Я сглотнула.
– Устанавливает связь?
– Да, с помощью магии, – кивнула Нив, – чем-то напоминает то, как работает связывающий магический обет, нерушимая клятва. По крайней мере, мы так думаем.
– Ты уверена в этом? – печально спросила я, но тучи в моем сознании рассеялись ровно на столько, чтобы сквозь туман смогло прорасти семя надежды.
– Что ж, Беллисент очень расплывчато рассказывала о пророчестве, – нахмурилась Нив. – Но о взаимосвязи богов и человека, что освободит их, она выразилась ясно. Кто-то установит связь с богом, нерушимую никаким способом, кроме смерти.
– Я не заключала никаких уз, – быстро сказала я, с усилием хватаясь за покрытый сажей стол и пачкая руки. – Однажды я дала клятву Калену, и знаю, каково это – чувствовать магию. Я вообще ничего не почувствовала, когда драгоценный камень на ожерелье Оберона был уничтожен. Ничего, кроме сожаления, но это к делу не относится.
В этот момент Торин повернулся ко мне с надеждой во взгляде, пока Фенелла все еще сжимала кинжалы.
– Да, я пронзила Оберона клинком, но… На самом деле я этого не хотела. Что ж, я угрожала ему, но колебалась. Он вел себя так странно и рассказывал мне о хранилище. – Воспоминания нахлынули, и я покачала головой. – Он начал кричать, а затем, спотыкаясь, двинулся на меня. Это было похоже на то, что его… будто его подтолкнули.
Внезапно дверь паба распахнулась настежь, и в дверном проеме появилась мощная, окутанная туманом фигура Калена. Морган стояла прямо за ним, и в ее глазах плясал странный огонек. Я вздрогнула от того, как она посмотрела на меня.
Но это было ничто по сравнению с бурей эмоций Калена. В его чертах отражались ярость и отчаяние. Сапфировые глаза сверкали. Вокруг нас заклубился густой туман, окутывая комнату так, что я начала задыхаться.
– Кэл. – Торин сдвинулся в сторону, чтобы Кален не мог меня видеть.
Несмотря на выражение его лица, несмотря на то, что он, вероятно, дал нерушимую клятву уничтожить меня, мое сердце все равно трепетно подпрыгнуло. Кален был пугающим и красивым – поглощенный туманом, который угрожал моему существованию, сколько себя помню. Но я любила Калена – каждую его черточку.
– Отойди с дороги, Торин, – приказал он властно. В каждом слове сквозила боль.
Фенелла нахмурилась. Краем глаза она все еще следила за тем местом, где, прислонившись к дальней стене паба, замерла я.
– Тебе не обязательно проходить через это, Кэл. Я могу взвалить на себя это бремя вместо тебя.
– Никто не несет этого бремени. – Голос Калена превратился в рычание. Он обошел Фенеллу и Нив, и его горящий взгляд остановился на моем лице. – Вы что, не слышали? Тесса не убивала Оберона. Он покончил с собой. В том, что произошло, нет ее вины, и она не умрет за то, чего не делала. – Он шагнул ко мне, его тело гудело. – Никто не поднимет на нее руку, включая меня.
Мои колени чуть не подогнулись. Я в
