вообще закрыть морг для посетителей?
– Тогда в Париже придется устраивать гладиаторские бои, чтобы удовлетворить тягу публики к созерцанию смерти, – сказал Рачковский. – Где еще можно увидеть выпотрошенного человека, как не здесь или в цирке с гладиаторами?
– Простите, я представляю агентство Кука, – обратился к ним с английским акцентом похожий на печального бегемота господин в пальто с пелериной. – Мы специально приехали посмотреть на парижский морг. Со мной туристы из Англии, они интересуются узнать, кто здесь лежит.
Толпившиеся позади него надменные джентльмены и покрытые благородными прыщами юные леди с папками для рисования согласно закивали головами. Служитель подошел к перегородке, объяснил англичанам что к чему и, возвратившись, заметил Рачковскому:
– И чего они сюда ездят? Своего у них добра такого нету, что ли?
– Видимо, нету, – ответил Рачковский.
– Так завели бы!
– Скоро заведут, – Рачковский дал служителю на чай, кивнул Ландезену и они покинули морг.
– Куда мы идем? – спросил тот, едва поспевая за своим начальником, решительно прокладывавшим дорогу среди зевак, толпившихся на набережной у лавок букинистов.
– В префектуру. К шеф-инспектору Сюртэ Горону. Надеюсь, он просветит нас насчет русского, о котором говорил служитель.
Горон, небольшого роста полный бретонец с пенсне на носу и напомаженными усами под носом, не удивился появлению у себя в кабинете начальника русской Заграничной агентуры в Париже. Его агенты с одобрения префекта Граньона нередко оказывали разные негласные услуги русской полиции и лично мсье Рачковскому.
– Чем могу служить на этот раз? – спросил Горон.
– Меня интересует некий русский, который в апреле 1886 года у церкви Сен-Пьер де Монруж убил юную парижанку. Он наверняка проходил через ваши руки.
– Николас Васильефф, если не ошибаюсь. Он убил какую-то проститутку, личность которой мы даже не смогли установить. Ее нашли между полуночью и пятью часами утра неподалеку от церкви. У нее была отрезана голова, ноги и правая рука, а правая грудь и матка отсутствовали. Тело было завернуто в зеленую шелковую нижнюю юбку, а ноги нашли в общественной уборной завязанными в провощеную ткань и обвязанными шнуром от гардины. Мы много помучились, пока поймали убийцу. Васильефф работал младшим ординатором в больнице Сен-Лазар и мы не смогли доказать его вину. Единственное, что нам удалось – поместить его в Шарантон, в тюрьму для умалишенных, выдав за сумасшедшего, где он должен находиться и по сей день.
– Какой идеальный человек для наших целей этот Николас Васильев, – сказал Рачковский, когда они шли от Горона по гулким коридорам Дворца Правосудия. – Во-первых, русский. Во-вторых, за ним числится убийство. И в-третьих, если мы вытащим его из тюрьмы, он будет очень сговорчив и станет делать для нас все, и при том бесплатно, за одни харчи. Вся проблема в том, как нам его заполучить.
– Употребите
