не годится. А «Н» совершенно лишен тщеславия и не станет расталкивать других локтями, чтобы заполучить роль. И если я за что-то поручусь, так это за достоинства его характера. Он ни в коем случае не относится к тем, кто способен на убийство. Серьезный, добрый, с обостренным чувством справедливости – он лучший. В этом смысле он, пожалуй, немного похож на вас, сэмпай.
– Да брось, – перебил Ивата, но по всему его лицу разбежались морщинки от широкой, явно довольной улыбки. – Я что, правда такой?
– Нет, я о прежних временах. За что могу поручиться, так только за ваш хороший характер.
– Э-э!
– Простите.
– На этот раз прощаю.
– И потом, если принять, что «Н» преступник, разве не остановил бы он меня со всей решимостью, узнав, что я направляюсь в туалет?
– Наверняка. Тогда почему «Н» продолжает запираться? Нет, это все перевешивает. – Ивата снова запустил пальцы в свои кудри.
– Полагаю, суть дела в следующем: выяснить, кто, где и как убил татуированного мужчину.
– Здесь сплошные загадки, в том числе и место.
– Разберем еще раз спорные моменты в хронологическом порядке событий, – предложил Сики. – Начнем с того, что после половины десятого в туалет никто не ходил. Ровно в десять «Н» направляется в мужской туалет. Проходит каких-нибудь три минуты. «Н» возвращается на место, слышит от меня вопрос, свободен ли мужской туалет, и недвусмысленно отвечает, что свободен. Я сразу же иду туда, а дверь там почему-то заперта изнутри. На мой стук и зов ответа нет. Я поспешно влезаю на столик с раковиной, заглядываю поверх двери и вижу, в чем дело: там мертвый человек, явно убитый ударом в спину.
– И окна в туалете нет. А то кто-нибудь мог бы влезть в него.
– Окна нет. Как видно на схеме.
– Тогда как насчет вот такой версии? Раненный возле заведения человек мог забрести в туалет и умереть.
– Этого не могло быть, понимаете? Когда я увидел неизвестного, кровь все еще так бурно вытекала из раны, что он наверняка умер на месте почти только что. И потом, если бы в идзакаю ввалился умирающий, кто-нибудь из посетителей заметил бы его, несмотря на весь шум футбольного матча.
– В таком случае, спорными моментами остаются…
– Да, вы верно сказали, сэмпай. Суть дела в следующем: выяснить, кто, где и как убил татуированного мужчину.
– И вдобавок еще одно: куда девался убийца?
Тишину, установившуюся на некоторое время, нарушила сова на стене, снова подав голос.
Каэдэ, до тех пор молча слушавшая разговор двоих друзей, высказалась:
– По-моему, в этом деле полным-полно довольно-таки запутанных загадок.
Именно это подсказывала ей интуиция.
– Вот потому Сики-кун и обратился к нам за советом.
Сики пожал плечами. Ага!
«Так плечами, значит, и ты пожимаешь».
– Послушайте, Сики-кун, а нельзя повременить до завтра? Может, вдруг случайно выяснится
