Его звали Халле.
– Думаешь, твой брат назвался другим именем? Или ты хотел увидеться с кем-то из Гелид-Монте и узнать о Хальварде? – спросил Грей.
– При рождении меня назвали Халле. Алоизас – это не мое настоящее имя, – выдохнул мужчина, словно с его плеч упал тяжелый груз.
Кейран, сидевший на диване между Мейбл и вальяжно развалившимся Йелем, издал удивленный возглас, когда до него дошел смысл сказанного.
– Был ли Халле Хальвардом или по злой насмешке судьбы это был кто-то с таким же именем? Это я и хотел выяснить, когда Мэр вернется в город, но приехали вы, и вот теперь мы здесь.
– Там убивали людей! – возмутился Кейран. – А ты стал еще и куратором во всем этом Инферновском притоне.
– По моей указке или вине там никого не сожгли, – ответил Алоизас.
– Твои слова напоминают мне Джейкоба, – фыркнул Монтгомери. – Заливал нам про невиновность и своего брата, но он Мастер, и ты тоже. Или вы спелись на семейной почве?
Алоизас дернулся в кресле, будто получил пощечину. В желтом свете ламп и камина было видно, как его щеки зарделись румянцем. Он не ждал сочувствия или понимания со стороны пленников Теневаля, но и задевать себя за больное не собирался позволять.
– Хватит. Как будто вас интересовали люди, когда вы отказались мне помогать во времена Инкурсии, – подал голос Грейден, который все это время молча следил за двумя Мастерами. – Давайте пока оставим эту тему. Думаю, на сегодня с нас хватит откровений.
Когда история была рассказана, а ответы получены, Грей обернулся через плечо, поднимая глаза на Фергуса. Тот практически уселся на подлокотник, нарушая личное пространство Мастера, но, опять же, к Греху он не чувствовал такого отторжения, как к людям.
Поймав вопрошающий взгляд Мастера, Фергус чуть улыбнулся, сверкнул в полумраке зелеными глазами и ответил:
– Он не врет.
Грейден кивнул и снова посмотрел на Алоизаса. Он пока не доверял северянину и не хотел, чтобы Хайнц мог в любой момент прийти к ним по одному лишь зову бывшего куратора.
– А что, Грехи видят лжецов насквозь? – с издевкой спросил Кейран, не желая униматься.
Грейден тяжело вздохнул, ощущая, как напрягся сбоку Фергус. От его вспыхнувшей злости встали дыбом волоски на затылке, но Мастер продолжал сидеть, сохраняя внешнее спокойствие. Он почувствовал, как Фергус изящно поднялся, забирая свое тепло и запах с собой, весь вытянулся и уже открыл было рот, чтобы начать ругаться. Мастер решил остановить его жестом и сам ответил Кейрану:
– Грехи умеют чувствовать эмоции человека, а также различать, когда люди врут или говорят правду, в силу чего обмануть это существо практически невозможно. Глоссарий Физического мира, страница двести сорок пять, глава двенадцать.
Все резко приковали внимание к Грейдену. Тот подавил в себе неприятную дрожь, расслабленно откинулся на спинку
