молча смотрит на меня, ее глаза бродят по моему лицу. Она словно читает во мне больше, чем способны выразить мои слабые, сбивчивые слова.
– Я пока не выяснил, кто подмешал яд, – продолжаю я, – но я уверен, что он же отравил и лорда Рата, вновь попытавшись убить тебя. А теперь… сегодня…
– Тебя отравили во второй раз, – шепчет она.
Я медленно киваю. Ненавидя себя за то, что только что оправдывался за содеянное. Но и чувствуя облегчение оттого, что она мои оправдания выслушала. Я с усилием сглатываю, но заставляю себя посмотреть ей в глаза.
– Как только мы выберемся из этой комнаты, я отошлю тебя домой. Нам с тобой больше никогда не придется видеться.
Фэрейн садится на пятки, крепко обхватив себя руками. Тяжело сглатывает. Опускает глаза. Ее челюсть сжата. Одна рука поднимается к груди, нашаривая что-то, чего там нет. Ее ожерелье, понимаю я. Перед глазами встает картинка того, как я срываю его с ее шеи и бросаю на пол. Оно где-то здесь, погребено под всеми этими обломками.
– Позволь мне заглянуть в тебя.
– Что? – Я хмурюсь, не уверенный, что верно расслышал ее тихий голос.
Одним быстрым движением она приподнимается. Прежде чем я успеваю среагировать, она обхватывает ладонями мое лицо. Я ахаю и пытаюсь вырваться.
– Не шевелись, – резко говорит она.
Я застываю в ее руках. Изысканная боль, с которой ее кожа касается моей, практически невыносима. Тьма внутри меня разбухает, пытаясь восстать, погнать яд по моим венам. Я должен быть сильным. Должен противостоять желанию схватить ее за руки, притянуть к себе, раздавить в объятиях. Я крепко сжимаю кулаки и стискиваю их с такой силой, что мог бы растереть камень в порошок.
Но Фэрейн смотрит мне в глаза. Все глубже и глубже.
Что-то происходит. Я не понимаю. Она словно послала мне в мозг серебряную нить музыки, яркую, чистую ноту. Она гудит, светлая точка и связь между нами двумя. Я чувствую, как эту ноту что-то подхватывает, тихо, но верно; нечто пульсирует в воздухе, в стенах, в битом камне под нашими ногами.
Что она делает? Это магия? Ее божественный дар? Это так странно, так непохоже на магию трольдов. И все же это так невыразимо знакомо мне, пусть даже в это мгновение я и не могу понять почему.
Внезапно я охаю. Тело цепенеет. Я чувствую себя так, словно верхушку моей головы вскрыли. В мой разум хлещет поток жидкого солнечного света, он заливает сиянием мою душу. Я его вижу и ощущаю столь ярко. Он причиняет боль, он восхищает и очищает. Все темные и грязные частицы яда подхвачены и вымываются прочь вместе с потом, испаряясь в воздух, где растворяются и исчезают.
Видение заканчивается резко, как будто кто-то внезапно погасил свет. Я делаю болезненный вдох. Несмотря на пыль в воздухе, мне кажется, что я уже много дней не дышал такой свежестью.
– Что это было? – вопрошаю я, мотая головой и вновь глядя на Фэрейн.
Она отступает от меня. Ее руки выпускают мое лицо. Ее взгляд
