под панамским флагом и имевший на борту 37 членов экипажа. Поисковой экспедицией были обнаружены обломки спасательных лодок и нефтяное пятно, но не найдено ни живых, ни мёртвых. Один из участников спасательной экспедиции даже заявил: «Они исчезли так, словно улетели на Марс».
Корабль мертвецов. Загадочный случай произошёл с пассажирским лайнером, совершавшим рейс из Рио-де-Жанейро в Гавану. Исчезнув где-то в районе Бермуд в 1939 году, он, спустя 55 лет, в 1994 году, приземлился в Боготе (Колумбия). На его борту находилось 36 скелетов, включая останки пилотов. Причём в чашках ещё дымилось кофе, а сигареты, выпавшие из пальцев скелетов, дымились. Газеты, обнаруженные на борту, были датированы 16 апреля 1939 года. Один из экспертов, приглашённый к расследованию, Херман Гевара, удивлялся: «Мы понятия не имеем, как самолёт мог приземлиться. Ведь за штурвалом был скелет».
Безусловно, большая часть происшествий с морскими судами и самолётами в Бермудском треугольнике происходит вследствие штормов и атмосферных аномалий, возможно вызванных частыми в этом районе глубинными землетрясениями. Факт, что и атмосферные и природные аномалии в этих широтах Атлантического океана случаются значительно чаще, чем в других областях Земли. Возможно, в небе над Бермудским треугольником возникают воздушные воронки, засасывающие самолёты вглубь океана или отбрасывающие их в верхние слои атмосферы, где они и сгорают без следа. Но, возможно, транспортные средства «уходят» в другой пространственно-временной континуум, что подтверждается свидетельствами людей, испытавших на себе эффект телепортации в этом районе.
Подобная скученность землетрясений и аномальных явлений на Поясе Опасности объясняется не только физическими причинами. Но об этом разговор впереди.
Картина начала меняться. Теперь в иллюминатор станции было видно, как над Землёй начали вздыбливаться шапки белого пара. Поднимаясь всё выше и выше, они окутывали планету плотным пологом, скрывая от взора. Белое покрывало сияло в лучах Солнца, как серебристый кристалл, режущий глаза своим ярким блеском. Постепенно белесые клочья добрались и до станции, оседая мелкими кристалликами на стекле, а затем и вовсе перекрыли обзор.
Глаза резало от напряжения, но Суровцев всё вглядывался в бездонную пустоту тумана, стараясь разглядеть привычную голубую вуаль Земли или сверкание звёзд в чёрном бархате ночи. Но иллюминаторы были затянуты белесым молоком, которое постепенно темнело, превращаясь в светонепроницаемые шторы.
– Мама миа, Мама миа! – донеслись до Натальи восклицания итальянца. Неожиданно для себя она громко воскликнула: «Мама, мама… Где ты там, мама?!». Но в глубине души она точно знала, что больше не будет ни мамы, ни брата, ни города… и вообще нет никого и ничего… И её, Натальи, тоже нет! Вернее есть, но какая-то совсем другая, живущая иной жизнью.
Оторвавшись от своих мыслей, Суровцев осевшим голосом, в котором всё же слышались командные нотки, прохрипел:
– Так… Отставить
