ты притворялась, Ева? Нет: я ведь знаю, что ты не умеешь лгать.
– Лиз? – Брендон чуть отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза. – У нее ведь не было причин. Ни одной.
Я больно кусаю губу, останавливая подступающие к глазам слезы.
– Ни одной… – повторяю я.
Его челюсть напрягается, губы приоткрываются в безмолвной речи, затем он резко отворачивается, вцепляется пальцами в руль и давит на газ.
Нам всем хочется многое рассказать, только не друг другу, а тебе, Ева. И возможно, ты сейчас наблюдаешь за нами сверху и печально улыбаешься…
В траурном зале собралось очень много людей, все, кто знал Еву, любил ее и уважал: родственники, друзья, знакомые, те люди, которым когда-либо доводилось видеть этот горящий взгляд.
Теперь эти глаза пустые и безжизненные. Кожа бледная, на щеках уже не блестит нежный румянец.
Чем дольше я смотрю на это фарфоровое лицо, тем сильнее меня охватывает ужас…
Этого не может быть. Ты не умерла, я не верю! Тебе всего семнадцать, у тебя впереди вся жизнь! Ты просто не имеешь права бросать меня здесь одну!
– Знаешь, что происходит с человеком после смерти? – когда-то спросила у меня Ева, будучи маленькой мечтательницей с вьющимися светлыми локонами.
– Его душа улетает на небо и обретает покой, – ответила я.
– А может, души живут на солнце? Их счастье настолько яркое, что человеческий взгляд его не выдерживает, а тело не может прикоснуться. Это рай! И, наверное, он похож на бесконечный сад, в котором растут шоколадные деревья…
Среди множества присутствующих я вижу Шона: он приходит чуть позже основной массы, отстраненно смотрит на тело сестры, ни один мускул не дрогнет на его лице. Он поднимает глаза и дарит мне убийственный взгляд, предупреждение о предстоящей мести. Но нас больше ничего не объединяет, вероятно, мы больше и не увидимся. Ведь теперь мы друг другу никто.
«А мне кажется, что когда-нибудь вы подружитесь», – так ты любила говорить, Ева. Это единственное, в чем ты ошиблась.
Пожалуйста! Пусть это окажется сном, жутким и очень реалистичным. Пусть я проснусь от твоего звонкого голоса: ведь вчера я осталась у тебя ночевать, мы долго-долго разговаривали и уснули в два часа ночи, а утром ты, как обычно, встала первая и теперь пытаешься разбудить меня, чтобы мы не опоздали на алгебру…
«Ты веришь, что после смерти душа может остаться на Земле, чтобы наблюдать за своими близкими и помогать им?»
До боли знакомый детский голос из прошлого…
Верю. И я буду тебе обо всем рассказывать, делиться переживаниями, как и прежде, хоть теперь и не смогу услышать твои ответы. А может, смогу… я ведь всегда понимала тебя без слов.
Мне становится легче.
Ты не исчезла из моей жизни. Ты всегда будешь рядом.
Я чувствую чью-то ладонь на своем плече. Всхлипы и тяжелое дыхание. Хлоя.
– Какие
