не совсем простым порталом.
Соколов остановился и прислушался к себе. Стало удивительно тихо и спокойно. Даже начавший было зарождаться страх и тот отступил. Парень присел в одном из закутков на каменную лавку и принялся разбираться с «котомкой», что всучил ему Менелтон. Взял на автомате. Не задумавшись. Зря, наверное. С этими ушастыми кадрами всегда нужно держать ухо востро. Так и норовят обмануть или как-нибудь использовать.
Сумка как сумка. Обычная, кожаная, средних размеров. Внутри лежали преимущественно запасы типично эльфийской походной еды и магические амулеты, с которыми Всеволод уже успел познакомиться и научился их использовать. А также бумажный свиток и небольшой тряпичный сверток с какими-то побрякушками.
Осторожно развернув бумажку, Всеволод вчитался:
«Дорогой Всеволод,
мне жаль, что так получилось, но к этому все шло. Сервана не создана для семейной жизни. Вы были очень красивой, но кошмарной парой, бегущей в кровавую бездну. Рано или поздно ты бы не выдержал, и произошла бы трагедия. Но найти в себе силы поговорить с тобой и обсудить проблему я не мог. Даже сейчас, сидя над этим клочком бумаги, я испытываю неловкость и страх, парализующий все мое существо. Дочь… Я ее очень люблю, слишком люблю… Из-за чего не могу противостоять ее капризам и страстям, даже самым глупым и безнадежным.
Кроме того, я совершил очень нехороший поступок. Знаю, что ты не желал принимать кольцо власти и становиться моим наследником. Знаю, что считал это пустой, глупой и опасной затеей. Знаю, что ты, даже возродившись, не считаешь… не ощущаешь себя синдар. Я был вынужден пойти на хитрость, чтобы избавиться от бремени лорда синдар. Мой отец этим титулом гордился, несмотря на все невзгоды. Я же – нет.
Думаю, что ты уже понял: в свертке именно они – регалии лорда синдар. Все, что осталось от них после Великого исхода. Не хочу иметь с ними ничего общего, потому что связываю обладание ими с гибелью моего народа, в котором виню только себя. Мой отец так бы не думал, но именно при нем произошел Великий исход. Как я полагаю, из-за его ошибок, которые он никогда не признавал. Он гордился своим положением. До безумия. До крайности. До потери всякого здравого смысла. Но для меня теперь эти регалии – боль. Проклятье. Бездонная пропасть крайне болезненных воспоминаний и обманутых надежд. Тебе же они могут пригодиться там, куда ты попал. Думаю, ты довольно скоро поймешь, почему я отдал их именно тебе, а не уничтожил, как не раз порывался.
Этот мир был запретным для всех нас – высших эльфов. И со дня исхода никто и никогда его не посещал. Во всяком случае, я о таких поступках не слышал. Я бы и тебя туда не отправил, если бы не предложение Лас. Думаю, она права. Как и всегда, впрочем. Никому и в голову не придет искать высшего эльфа в мире, которого мы так боялись и столь тщательно избегали.
