за одну неделю?
(Э. Тан)
Накопительство – прямое следствие нарушенной памяти. Больной просто больше не знает, что он раньше купил. Это может быть и психической реакцией на наступающее ухудшение. Больному сложно как четко представить, что уже есть, так и выбросить все ненужное. Если в его присутствии попытаться навести порядок, можно натолкнуться на активное противостояние.
Неудивительно и то, что больные собирают все старые счета и ненужные документы, не пытаясь разобраться в датах. Для пациентов с деменцией окружающий мир становится чужим, и они постоянно ищут свои деньги и бумаги.
Вранье
Никто не хочет делать ошибок и тем более признаваться в них. Чтобы сохранить свое достоинство, больной деменцией становится мастером на различные отговорки, маленькую ложь, уклончивые ответы или встречные вопросы. Спрашиваешь его, что он ел утром, получишь, например, такой ответ: «То же, что и всегда» или: «С каких это пор тебя интересует, что я ем по утрам?»
Известный нидерландский писатель Герард Реве, страдающий болезнью Альцгеймера, как-то участвовал в одной телевизионной передаче. Когда его спросили, не является ли его обращение к католицизму следствием пребывания в монастыре, он осторожно ответил: «Это вполне возможно». Затем успокоился и с широкой улыбкой заявил: «Где-то я должен был начать, верно?»
Лев Николаевич Толстой, который в последние годы своей жизни страдал забывчивостью, был достаточно находчивым. Об этом говорит диалог, который записал Валентин Булгаков на пятый день своей работы секретарем писателя. Впрочем, свои способности он использовал вовсе не для маскировки потери памяти. Когда Л. Н. вызвал секретаря, он лежал в постели.
Толстой лежал в белой рубашке под одеялом. Подушка была высоко взбита, на маленьком столике у головного конца кровати горела лампа.
«Добрый вечер, садитесь», – сказал он и показал на качалку, стоящую у кровати.
«Как дела, Лев Николаевич?»
«Ничего».
«Вы много работаете, выглядите усталым».
«Да нет, я не устал, я просто стар. Вы вчера были у меня? Или нет? Я думаю, да… конечно! Я рад вас всегда видеть. Фамилии всех моих друзей начинаются на букву Б: Булгаков, Булыгин, Боленгер…»
«Бирюков», – напомнил я.
«Да, да…»
«Чертков…»
«Да, Чертков тоже должен начинаться на Б», – сказал Лев Николаевич с улыбкой.
(В. Булгаков)
Толстой улыбался при разговоре, стараясь показать, что все понимает и не желает разочаровать своего собеседника. Судя по разговору, он не соглашается с тем, что устал, он глубоко ощущает свое состояние, но в отличие от большинства больных деменцией признает, что имеет определенные изменения в памяти, хотя и делает это с улыбкой.
Требовательность
