Понадобилось же ей его достать! Я прошёл в комнату и уставился на серый футляр, который Ханна положила на край кровати.
– Ты правда хочешь стать охотницей? – спросил я. От одной только мысли об этом меня бросило в дрожь. Когда мы виделись в последний раз, из Ханны и слова про призраков было не вытянуть.
Её лицо озарилось воодушевлением:
– Конечно хочу! Ты только подумай – помогать экстрасенсам находить духов, пойманных в ловушку, помогать защищать людей! Экстрасенсы совсем не такие плохие, как люди о них думают, понимаешь? – Она открыла набор. – У БПР слишком много работы и без низкоуровневых призраков, а городских экстрасенсов просто мало, чтобы справляться с ними. Тётя Елена считает, что охотников напрасно недооценивают, что они могут серьёзно помочь в борьбе с Осложнением и что люди должны дать им шанс.
– Когда мы виделись в последний раз, я думал, что ты хочешь стать врачом.
– Многое изменилось после ухода папы, – Ханна пожала плечами.
Наверное, я понял, о чём она говорила. Её отец не погиб, он просто оставил свою семью, ушёл из их жизни. Ушёл… Моя мама тоже ушла. Может, мы с Ханной не такие и разные. Я оглядел набор, вспомнив, что чёрный портативный прибор с цифровым дисплеем – это детектор ЭМП. Также я узнал цифровой термометр, датчик движения и диктофон.
– Напомни, как называется эта штука? – Я указал на бежевый диктофон с прикреплёнными к нему наушниками. Нетронутым нет нужды разбираться в оборудовании для исследования паранормальных явлений. Всё, что нам необходимо знать, – основные сигилы и обереги.
– Диктофон для записи ФЭГ – «феномена электронного голоса», – напомнила мне Ханна.
– Точно. – Интересно, может ли эта штука записать голос миссис Уилсон, если, конечно, та существует? Если может, я буду точно знать, схожу я с ума или нет. – А ты… Правда думаешь, что это сработает?
Ханна снова пожала плечами, но в её глазах я заметил радостное волнение:
– Очень надеюсь, что да. В любом случае, сегодня вечером мы это выясним.
– А что будет вечером?
– Тётя Елена пойдёт проверять дом, построенный в тысяча восемьсот двадцатых годах, на сверхъестественную активность. Нынешний владелец никак не может его продать. Говорят, там водятся привидения.
Я поборол дрожь и задержал дыхание, чтобы остановить панику, поднимающуюся в груди. Нетронутые десятилетиями жили среди призраков, но встреч с ними, разумеется, не искали. Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул:
– Как ты вообще связалась с этим?
Ханна опустила глаза в пол:
– Когда папа ушёл, тётя Елена переехала к нам в Бостон. Она экстрасенс класса «В», и на работу в Бюро её бы не взяли. А городские экстрасенсы посчитали её недостаточно сильной для них. Поэтому она нашла другой способ использовать свой дар. В Бостоне она стала одной из лучших охотниц, и здесь будет так же. Со временем она всем покажет, какими полезными могут быть охотники. – Ханна накрутила волосы
