был? – спросила Роуэн.
– Наказали, – буркнул он.
– За что?
Фабиан пнул носком ботинка камешек:
– За драку.
– Драку? С кем?
Прежде чем Фабиан откликнулся, Роуэн заметила, что девушка собирает вещи. Встала, закинула ремень чехла с гитарой на одно плечо, перебросила спальный мешок и рюкзак через другое и тихо попрощалась:
– Увидимся, Рыжая.
– С мальчишками из моего класса, – рассеянно сказал Фабиан, хмуро глядя вслед девушке. – Кто это?
– Никто. Просто бродяжка. Я дала ей немного мелочи.
Фабиан нахмурился еще сильнее:
– Ты не знаешь ее?
– Нет.
– Ну, она-то тебя знает, – с подозрением проговорил Фабиан. – Назвала тебя Рыжей. Тебя больше никто не называет так, с тех пор как ты живешь с нами.
Роуэн смотрела, как девушка удаляется: ее фигура становилась все меньше и меньше, пока наконец не скрылась за углом одной из многочисленных кривых улочек Тики-Энда.
– Я говорила с ней раз или два раньше, когда сама бродяжничала, – солгала она, мысленно напоминая себе, что не стоит недооценивать наблюдательность Фабиана. – Давным-давно. Даже имени ее не помню – удивляюсь, что она запомнила мое.
– А, – Фабиан потер щеку. – Забавно, что она оказалась именно здесь.
– Совпадение. – Они наконец пошли, и Роуэн хотелось сменить тему. – Так из-за чего была драка? Наверное, ты одержал верх – ни царапин, ни синяков не видно.
– Все закончилось, не успев начаться. А началось по той же причине, что и всегда, – они говорили гнусности об Амосе. Сказали… сказали, что пойдут на церковное кладбище, чтобы осквернить его могилу. Один из них сказал, что напишет что-нибудь на надгробии. Я вышел из себя и двинул ему.
– Понятно, что ты вышел из себя, – сказала Роуэн. – Но они ничего не сделают, Фабиан. Если бы действительно собирались, ты был бы последним, кому бы они признались в этом. Они только говорят, чтобы причинить тебе боль.
– Ну, это сработало. Почему бы им уже просто не оставить его в покое? Даже теперь, когда он умер, не могут от него отвязаться!
Роуэн вздохнула:
– Надо игнорировать их. Чем чаще станешь попадаться на их крючок, тем сильнее они будут к тебе цепляться.
– Тебе легко говорить, – не успокаивался Фабиан. – Тебе не приходится мириться с шепотом за спиной, и никто не тычет пальцем в твою сторону. Как бы тебе понравилось, если бы все думали, что твой дед кого-то убил?
Роуэн замолчала, размышляя о мрачной истории поместья Элвесден, старого дома, где она теперь жила. Когда в молодости дед Фабиана Амос был смотрителем поместья, в лесу исчезла местная девушка по имени Морвенна Блум. К несчастью, Амоса последнего видели с ней – и его сочли причастным к исчезновению Морвенны. Эти слухи преследовали его всю жизнь и, похоже, не затихли даже сейчас, после его смерти, случившейся два месяца назад.
– Конечно бы
