его движение. Сейчас было уже не до разговоров и смешков. Дождаться, пока все войдут в дом, окружить и…
Распахнулась водительская дверь пикапа, и из машины вылез сам Гоша – высоченный, тонкий и какой-то нескладный, словно собранный из жердин. Зло, так что пошло эхо, хлопнул дверью и прошел к воротам, вырвав из рук подельника ключи. Оба бандита стояли спиной к деревьям, и от группы их отделяли только дорога и безлесная полоса вдоль нее.
– А вот теперь и пошли, – негромко скомандовал Михаил и бросился вперед.
За ним к дороге метнулись и остальные. Дмитрий только проводил оперов завистливым взглядом. Неимоверно хотелось туда же, в дело, хватать и крутить, азартно материться – но мешали недавно полученные корочки следователя. Отныне лихие наскоки не для него. Оставалось только смотреть, анализировать, а потом оформлять. И завидовать.
Мокрая трава скрадывала звук шагов, поэтому бандиты обернулись, только когда опера захрустели обувью по гравию. Несколько шагов.
– Га-а, – заорал Расторгуев, ощерясь прокуренной пастью, – волки па-азорные!
Он выхватил из кармана финку, щелкнул кнопкой, выбрасывая лезвие. Гоша молча полез в пикап через пассажирскую дверь.
Грохнул предупредительный выстрел, и он замер, сложившись чуть ли не вдвое.
– Не советую, – Михаил качнул стволом «макарова», из которого еще струился дымок. – Деваться вам некуда. Клади перо, и поедем спокойненько.
Деваться и правда было некуда. Дмитрий и отсюда, от деревьев, видел, что кольцо оперативников прижало бандитов к забору. Пикап? Не успеть. Лезть через забор или ворота? Стащат. Финита ля комедия. Точнее, трагедия.
Расторгуев тоже это понимал. Скалясь, глянул влево, вправо, крутя в пальцах нож.
– Распишу, как пасхальные яйца!..
Дальше все должно было пойти как по нотам. Немного ругани, немного вежливых уговоров – и парочка рецидивистов со скованными руками пакуются в бобик. Так и случилось бы, не стукни входная дверь.
– Ложись! – заорал Дмитрий еще прежде, чем увидел отблеск металла на ружейном стволе.
«Не малина, хаза! Они не прячут тут хабар, а живут! И третий остался здесь, пока те двое ездили…»
Додумать не дали. Выстрел. По кустам левее хлестнула дробь, и Дмитрий рухнул за ближайшее дерево – старый толстый клен.
Оттуда он видел, как оперативники разбегаются в стороны, ища укрытие. Как Михаил бросается в ноги Вовану и валит его, приложив головой о железный столб ворот. Как мужик в одних подштанниках пытается дрожащими руками перезарядить ружье. Как Гоша огромными прыжками несется к лесу. К нему.
– Стой, стрелять буду!
Дмитрий вскочил, нащупывая рукоять пистолета, – и тут же отпрыгнул, когда рецидивист отмахнулся ножом. Ломая кусты, Переплетчик проскочил мимо и понесся по тропе вверх, к вершине сопки.
«А тропа
