заявляла, что ей были нужны хорошие оценки в конце года, поэтому она соблазняла, как ее научила ее коуч по личностному росту. А сам учитель твердил, что вообще не знал, с кем общается. Был уверен, что это взрослая женщина, весьма раскрепощенных взглядов к тому же.
Его пытались уличить во лжи:
– Девушка же вам присылала свои фотографии!
– Но на них не было видно ее лица! – отказывался математик. – А формы у нее были совсем не детские. Вы сами посмотрите!
Завуч и директриса смотреть на формы ученицы по понятным причинам не стали, хотя и сознавали, что все сказанное их коллегой вполне могло быть правдой. Но все равно учителя от греха подальше из школы уволили, а нового пока не нашли.
В итоге класс Павлика на какое-то время оказался без математика, и алгебру с геометрией предлагалось учить самостоятельно или с помощью онлайн курса, что далеко не всех устраивало. И коль скоро класс был выпускной, Серафима считала, что это куда более весомая проблема, чем та, куда и как поедут отдыхать дети на каникулах.
Фима так братишке и сказала:
– Моя бы воля, никуда бы вы не поехали. Вы и во время учебной четверти все очень неплохо отдохнули!
– Нет, – покачал головой Павлик, – ты не понимаешь. Мы обязательно должны развеяться. Атмосфера в классе становится с каждым днем все более накаленной.
– А в чем дело? Что у вас происходит?
Но на все вопросы Павлик лишь качал головой и просил, чтобы от него отстали. А если сестра принималась слишком на него давить, просто замыкался в себе.
Серафиме это не нравилось. Она чувствовала, что в классе и впрямь назревает что-то опасное, как зреет нарыв при внешней видимости чистоты кожи. И лишь легкое покраснение и болезненность указывают на место будущего гнойного фурункула.
– Это как-то связано с другими детьми? Тебя обижают? Травят?
– Нет, ничего такого.
– А что тогда?
– Нам не нравится, как дети общаются с Анной Сергеевной.
– Вам? – разволновалась Фима. – Кому это вам? И какие именно дети?
– Ее дети, – повторил Павлик, глядя на сестру с изумлением. – Дети нашей Анны Сергеевны. Ты не знала? У нее двое сыновей.
Разумеется, Фима знала, что у классной руководительницы Павлика имеются дети, двое мальчиков, которые также учились в их школе. Старший даже учился на одной параллели с Павликом. Но до сих пор Фиме не приходило в голову, что дети, помимо радости, могу доставлять своей матери совсем другие эмоции.
– Не знаю, зачем они ее гнобят, но это факт. Хамят, дерзят и открыто грубят. Мы с ребятами даже хотели с ними поговорить. Но Анна Сергеевна нам запретила это делать. По ее словам, так все в порядке. А мы с ребятами думаем иначе. Как считаешь, кто прав?
– Считаю,
