детей с синдромом Дауна не ограничены узким кругом бытовой лексики, навыками элементарного самообслуживания и овладения каким-нибудь несложным делом наподобие изготовления прищепок. Способность к росту и развитию интеллекта у них безусловно шире, чем это принято считать.
Но проблема заключается не только в отсутствии разработанных методик обучения детей с синдромом Дауна. Родители этих детей тоже должны учиться. Воспитывать ребенка вообще непростая задача. А в данном случае мать и отец растят малыша, к которому не всякий специалист знает, как подступиться. Тем более что мать и отец это люди, психике которых нанесен тяжелейший удар…
Когда женщине сообщают, что у нее родился ребенок с синдромом Дауна, она испытывает потрясение, от которого уже никогда не сможет оправиться. Можно загнать боль внутрь, можно привыкнуть ко всему, но ни одна мать не сможет забыть слов, которыми иной врач, представитель самой гуманной в мире профессии, приветствует появление такого ребенка на свет: «Он никогда вам сознательно не улыбнется, он будет лежать, пуская пузыри, говорить он никогда не будет». И все в таком роде.
Женщине, которая девять месяцев ожидала чуда, со всех сторон внушают, что вместо чуда родила она «не ребенка, не лягушку, а неведому зверюшку». Далее ее и малыша ожидают косые взгляды на улице, на детской площадке, в метро, где она услышит что-нибудь вроде «Нарожали от алкоголиков, а теперь мучают себя и других».
Не всем, далеко не всем дано осознание того, что любая человеческая жизнь это то, что дано нам свыше и что требует не просто уважения. Великий немецкий гуманист Альберт Швейцер писал о преклонении перед жизнью.
Где оно, это преклонение?
Не просто жалость должны вызывать инвалиды, а глубокое сострадание и изначальное понимание того, что все мы равны перед Богом.
Я адресую эту книгу тем родителям, которые, не перекладывая свой крест на чужие плечи, мужественно борются за достойную жизнь, свою и ребенка. Тем специалистам врачам, педагогам, воспитателям, медсестрам, нянечкам специальных детских учреждений, которые вместе с такими родителями сражаются с косностью, жестокостью, эгоизмом, профессиональным невежеством, все силы души отдавая выполнению своего долга.
Усилия эти небесполезны. По предлагаемой мной методике ребята приступают к занятиям в 2,5–3 года. Уже через год словарный запас ученика оказывается вполне достаточным для построения фразовой речи на начальном уровне. К 4–5-летнему возрасту постановка звуков оказывается почти полностью завершенной, а речь ребенка включает значительный по объему словарь. К этому времени дети уже достаточно свободно выражают свои мысли, вводят в свою речь развернутые соподчиненные предложения. Речь их обогащается литературными оборотами, они фантазируют, без труда воспроизводят подробности воображаемых ситуаций, ведут меж собой диалоги воображаемых персонажей. Их устные импровизации
