распахнула глаза.
– Я оказалась там случайно!
– Ты следишь за Кристиной?
– Обосралась она мне! Я была в школе!
– Что ты там делала?
– К Егору она ходила, мои отношения хотела разрушить!
– К какому Егору?
– К моему парню, папа!
– От которого ты беременна! Что же ты папе не расскажешь кто наши будущие родственники! Крутая родня!
– Ты тоже из семьи алкоголиков, мама! Не трогай Егора! – завопила Рита.
Я поперхнулась. Было очень неприятно это слышать. Да я знала что у меня пьющие родители и никогда этого не скрывала, отец Мартынова принял меня, как родную, а вот мама всё смириться не могла, считала колхозницей из семьи алкашей.
Я знала кто они, сильно переживала, но держалась, изо всех сил держалась, хоть и больно было что Олег Мартынов вся такая интеллигенция, а я Олеся колхозница, а сейчас меня этим ещё и ткнула родная дочь.
– Рита перестань! – прошипел Мартынов явно взбешённый тем что увидел. – Ты зачем приехала? Пока, ты будешь жить с мамой и это не обсуждается! Какая беременность? Прямо сейчас езжайте в гинекологию! Олеся!
– А видео? Ты так и продолжишь ходить с рогами на голове и содержать её и блохастого?
– Это не твоё дело! Лакси то что тебе сделал?
– Ничего! Просто прудит беспрестанно! Это твоё дело! А с дочерью сам в гинекологию езжай! А то, как с не модной мамой к гинекологу ехать!
Я встала и пошла к кабинету, меня всю трясло. Я видела все эмоции на лице Мартынова, видела, как ему больно смотреть на поцелуи Марка и Кристины. Он любит её, он любит эту дрянь, а я люблю его, люблю до сих пор.
Дома, я написав всем клиенткам что беру день, открыла вино и посмотрела в окно. Мне давно уже не двадцать и я это понимала. Я не молодая, мне тридцать три. Я взрослая женщина, а так хочу девочкой стать, девчонкой которая вновь с любимым человеком. У которой нет ничего, а на неё любимые родные глаза смотрят. Глаза Мартынова.
– Мама, ты в порядке?
Я бокал отставляю. Позади стоит Макар. Как он вырос. Какой взрослый стал. Подходит и рядом садится.
– Мама что случилось?
У меня в горле ком стоит, но я держусь. Как они выросли, только когда Рита успела стать такой неблагодарной, у меня у самой сердце болит, как думаю о её беременности. Я же мать. Зачем обиделась? Зачем психанула? Соберись, Олеся.
– Мама, ты не могла бы мне денег дать?
– Конечно сынок, сколько?
– Двадцать тысяч! – Макар опускает глаза. – Мама, только ни о чём не спрашивай, прошу!
У меня внутри всё неприятно сжалось. Судя по его лицу что-то серьёзное и очень серьёзное.
– Макар что ты натворил? – шепотом спрашиваю я. – Расскажи мне всё!
Сын резко встаёт.
– Я деньги собираю, на зону, на общее, мама выслушай меня пожалуйста!
Я закрываю лицо руками.
